— Такого в планах и не было, милорд, — усмехнулся Грейлорд, и Лот подумал, что, если ему и суждено умереть на полу, то, по крайней мере, он умрет, зная, что победа засчитана на их счет. — Власть я захвачу с орком, эльфом, гномом, двумя принцами и драконом.
При этих словах Дум побледнел.
— Драконом? — увернувшись от кончика меча Грейлорда, он подбежал к окну и повторил: — У вас есть дракон? — взгляд его лихорадочно заскользил по небу, пытаясь отыскать существо.
Лот едва слышно щелкнул и ткнул пальцем в извивающийся в шарфе комок; дракон высунул головку. Крошечные коготки впились в кожу Лота, стоило Паю вырваться на свободу. Он взгромоздился Лоту на нос, волоча хвостом по подбородку, а потом чирикнул и выдохнул крошечное облачко дыма.
Голова лорда Дума резко повернулась, и, стоило ему заметить Пая, как он тут же замер, указал на него пальцем и издал пренебрежительный звук.
— Это? Это не дракон! Это… это ящерица! А ведь на мгновение я, и в правду, начал беспокоиться! — рассмеялся он и вытер с глаз слезы. — Простите-простите, серьезно. О-о-ох, дракон у них есть!
Пай отчаянно замахал своими крошечными крылышками и поднялся с носа Лота. Зажужжал в воздухе, словно стрекоза, солнечный свет отразился от похожих на витражные стекла крыльев. И спикировал прямо на лорда Дума, с силой укусив того за палец.
— Ай! Какого черта? — лорд Дум стряхнул Пая и уставился на него, сидящего на полу. С секунду он смотрел с недоверием и уже начал растягивать в улыбке губы:
— Это… боги, и это большее, на что он способен? Укус? Как жалко! Да это самое крошечное, самое бесполезное, самое никчемное…
Как вдруг, не произнеся больше ни слова, с застывшим лицом дернулся и упал лицом в пол, неподвижный, словно мертвый холодный камень.
Пай в полном восторге выпятил грудь.
Глава Семнадцать
Глухие удары в черепе отнюдь не были последним слабым трепыханием сердца Лота, исполняющим торжественную, затухающую мелодию на пути его души в загробную жизнь. Вытянув шею, он попытался найти их источник. Виновен был Дейв — стоя в дверях, он парами сшибал солдат, словно те были деревянными блоками. Сиял он при этом, как счастливое дитя, клыки блестели на свету.
Лот повернул голову. Ага. Лорд Дум определенно лежал на полу мертвый. Квин стоял над ним с разинутым ртом. А самого Лота… зарезали? Это было странно, но никакой боли он не чувствовал. Может, из-за того, что уже дрейфовал между жизнью и смертью, и чувства перестали давать о себе знать? О, боги. Какая потеря. Он ведь был еще так молод и прекрасен.
Ада подошла ближе и посмотрела на него сверху-вниз. Вытащила нож и проверила его на наличие крови.
Видимо, зрение тоже начало подводить Лота, потому что ничего такого он на нем не увидел.
— Поднимайся, идиот, — сказала Ада, что, по мнению Лота, было довольно грубо с ее стороны — он ведь умирал, в конце-то концов.
Моргнув на ее силуэт, Лот вытянул шею, решив, что она загораживает свет, к которому, как известно, он должен был направиться, но не увидел ничего, кроме обычного солнечного, плавающих в воздухе пылинок и свисающей с потолка паутины. Хм.
Осторожно, Лот ощупал разодранную ткань камзола. И — благодаря отцовской привычке шить все с двойным подкладом двойным швом, да еще и дополнительному слою ткани, скрывающему то, что камзол был сшит не по размеру, — колотая рана в животе оказалась не зияющей дырой, а…
— Царапина, — сказала Ада с насмешливым фырканьем. — Тут и крови-то нет. Вставай, неженка.
— Ты уверена, что я не умираю? — спросил Лот и посмотрел на свой живот. — Почему тогда говорить не мог?
— Потому что пол выбил из тебя весь воздух, — Ада толкнула его носком ботинка. — Вставай.
Лот осторожно провел руками по животу.
— Точно?
Ада вздернула брови и подняла топор. Взгляд ее засиял.
— Если так хочешь умереть, могу помочь.
Лот поднялся.
— А как же твой контракт о моей защите? — спросил он. — Или все это чепуха, и, на самом деле, ты вмешалась потому, что общие невзгоды сделали нас всех друзьями? Мы ведь друзья, Ада? И в глубине души ты меня любишь? Я ведь такой невероятный! Ты должна это признать. Скажи, что любишь меня, Ада.
— Нет, — коротко ответила она.
— Скажи!
— Нет.
— Ты любишь меня! — воскликнул Лот. — Мое плутоватое обаяние и мальчишеская привлекательность растопили твое прагматичное ледяное сердце!
— Я не люблю тебя, — откровенно сказала Ада. — Я думаю, что ты придурок.