За спиной послышался всхлип, отвлекая от лицезрения моего вчерашнего кавалера. Я чуть повернула голову и увидела папину секретаршу Леночку, театрально пытающуюся упасть в обморок. Вот только крепкая мужская рука не давала ей этого сделать, рука Артура. Леночка так висла на его локте, закатывала глаза, всхлипывала, хотя ее глаза оставались абсолютно сухими, и эта сцена выглядела скорее комично, чем трагично. Если бы я рассмеялась сейчас, то выглядела бы еще глупее этой барышни, так что просто отвернулась, чувствуя, как затылок прожигает чей-то взгляд.
Когда церемония прощания подошла к концу, я начала понимать, что чувствуют раки, которых живьем опускают в кипяток. Одной из первых двинулась в сторону ворот, мечтая о папиной машине с кондиционером.
— Ира, — услышала оклик и почувствовала легкое прикосновение к спине. Вот черт! Не мог пройти мимо, что ли?
— Виталий, — вежливо ответила, стараясь отстраниться как можно дальше, пока ястребиный мамин взгляд не усмотрел эту двусмысленную ситуацию.
— Подвезти до города? — спросил он. Только этого не хватало!
— Нет, спасибо, я с родителями.
Вот бы маме радость была, если бы я прямо сейчас отчалила с Виталечкой, и желательно прямо в ЗАГС.
— На поминки поедешь? — решил он продолжить разговор.
— Думаю, нет.
Мимо прошел Артур, скользнув по нам взглядом и ухмыльнувшись. Так и съездила бы наглой роже! Особенно после вчерашнего цирка.
— Я позвоню, — то ли вопросительно, то ли утвердительно сказал Виталечка, но как-то не совсем уверенно. Настойчивый парень, а я думала, что он сдался еще вечером.
Неопределенно махнув головой, сделала ему ручкой и начала высматривать родителей. Мама шла к машине вместе с Марией Степановной, а папа разговаривал с вдовой Реброва. Выглядел он задумчивым и удивленным. Женщина дрожащими руками подала ему конверт, кивнула и тоже пошла к выходу. Отец повертел его в руках и определил во внутренний карман пиджака.
В машине я промолчала, решив позвонить отцу позже. Они с мамой высадили меня недалеко от дома и поехали поминать Руслана Валерьевича.
Во дворе меня ждал сюрприз в виде Артура, курившего на скамейке возле подъезда.
— Если тебе так нравится этот двор, то могу посоветовать агентство недвижимости, и тебе подберут здесь квартиру, — сказала, остановившись возле него.
Он поднял глаза, прищурившись из-за яркого солнца, и выдал:
— У тебя волосы так красиво переливаются.
— Да и сама я тоже ничего, и улыбка у меня шикарная, и фигурка что надо... Что еще забыла?
— И острый язык с несносным характером.
— А не пошел бы ты?..
— Пойду. С тобой.
Поднялся и подошел к двери подъезда, опять забыв, что его не приглашали. Я демонстративно достала сигареты и заняла его недавнее место на скамейке.
— Я вчера разговаривал с женой Реброва, — забросил Артур удочку. Было желание вскочить и припуститься к подъезду резвой ланью, но нечего доставлять ему такое удовольствие.
Докурила, достала ключи и со вздохом сказала:
— Идем.
И снова... Но сегодня я хотя бы успела закрыть дверь перед тем, как оказаться прижатой к той же стене. Ей-богу, такое ощущение, что его возбуждают полосочки на моих обоях. Одна рука легла мне на затылок, и пальцы переплелись с волосами. Прикосновение второй ладони я почувствовала на бедре. Неотрывно глядя мне в глаза, он начал продвигаться вверх, поднимая подол платья. Оборона пала с треском.
Но, видимо, Артур переживал, что трезвость мышления вернётся ко мне, если прерваться хоть на минуту, поэтому в комнату мы так и не переместились. «Как хорошо, что на мне платье», — подумала.
Все здравые мысли в моём мозгу уступили место гормонам, и я уже стонала с каждым его движением так, что впору давать мастер-класс порноактрисам...
— Что это, чёрт подери, было? — спросила, когда он оторвался от меня.
— Секс, — ответил Артур, удивленно подняв брови, а на его лице блуждала улыбка кота, наевшегося сметаны.
— Мы знакомы меньше двух суток! — заметила весьма банально.
— Какое значение может иметь время, когда два сердца нашли друг друга. И ты не больно-то была против, — и подмигнул. Вот сволочь, ещё и издевается.
— Это было временное помешательство. Прямо сейчас запишусь на приём к психиатру. А ты можешь катиться отсюда!
— Вот что ты опять начинаешь? — спросил уже серьезно. — Ты нравишься мне, я — тебе. В чем дело?
Не ответив, я хлопнула дверью в ванную в надежде, что, когда я выйду оттуда, мне уже не придется лицезреть его самодовольную рожу.