За создание малой глобальной упорядоченности, выходящей за пределы подконтрольных системе территорий, ваш навык «творун» улучшается до «творяка» (ударение на "Я"), теперь вы можете присваивать протоличностям 5 функций и 3 ограничения
За улучшение навыка вы получаете одно очко характеристик
Распределить?
Руки-ноги обвили зеленые веревки. Химзащита пыталась остановить, мой бросок к Великому Корню.
— Нельзя!
Взвыло Ростко. Но Лита Латоп уже рубила эти летающие корни, а крошка Атла, цветок очага, прыгала телепортом по периметру втыкая свой кинжал в землю. Помогало мало. Из под ног вылетали новые плети. Почему я не телепортируюсь? Потому что маленький красный морфик останется здесь, на земле, как и мои новые, драгоценные штаны.
Рядом возникла улыбающаяся Мышь. Любимая приложила ладошку к сжимающей мое бедро твердой лиане и вся эта зеленая гадость сразу осыпалась на землю безвольными кольцами. Ну да. С чего я взял, что Мышка — беззащитный цветочек?
— Не знаю, что ты хочешь сделать, Рыжий. Сделай это уже.
Разумеется я хочу тебя поцеловать. Ростко, ушло нафиг, быстро!
— Простите, я парализовано… Вы не понимаете всех последствий…
Я дернул ногой обрывая коммуникатор и поднял Мышку на руки. Вот тут она на своем месте.
— Эй, маленький хамух, ты неуязвима. Возьми эту красную бомбу и вдави ее в Великий Корень.
Ангел Хамуха схватил Иггдрасиль и полетел к зеленому стволу. Я же, с Мышкой на руках, прыгнул за Синьку.
— Сейчас рванет.
Сообщил я любимой. Рвануло, впрочем, не очень сильно. Цветок Очага, весело визжа, пролетел над нами, но недалеко. Девочка прямо из полета телепортировалась к нам под собаку. Какая хорошая реакция. Лита же, как наследник доспеха со стойкостью к «агрессивной инерции», с места не сдвинулась.
— Тебе не кажется, что посылать детей взрывать бомбы, это неправильно?
Они обе, и Лита Латоп, и Мышь, смотрели на меня с укоризною. Да ну, неправильно. Счастливая хамушья мордашка говорила прямо противоположное. Похоже эта новая жизнь, с бомбами, синими собаками, дохлыми демонами и прочим, Цветку Очага очень и очень нравилась.
— Это не бомба, это Иггдрасиль. Теперь Химзащита является порталом-фильтром во все обитаемые миры и я готов понести всю ответственность вплоть до засыхания.
— Простите…
О, полномочный посол очухался.
— Простите меня за насилие. Я не обладал решимостью. Абсолютное большинство растений Химзащиты сочло ваш поступок началом новой эры. Да, у нас теперь есть глобальная цель, цель выходящая за пределы простого благополучия. Мы обрели этическую полноту. Но ликования нет. Мы просто пока не можем представить сколько необходимо ресурсов, чтобы прорастить себя во все обитаемые миры… Идут подсчеты и формируется иерархия ответственности. Единственное утешение — наша цель не ограничивает нас по времени. Так что шансы есть…
Вселенная, сколько у тебя обитаемых миров? «Сколько пожелаешь, Рыжик, плюс еще триллиончик». Издеваешься? «Честно отвечаю на вопрос хаоса созидающего глобальный порядок».
Я приложил ладонь к Аргументу.
— Готов, дружище?
— Боюсь я, пап. Это необратимое действие…
— Это то, ради чего ты рожден.
— Мне пафос не помогает…
— Простите, вы сейчас обсуждаете превращение Аргумента в систему? Прямо сейчас?
Ага. Химзащита через меня (животное) слышит неживой разум (Аргумента) Да, прямо сейчас я хочу, чтобы Аргумент стал системой всех миров, в которые прорастет Химзащита. Глобальный порядок, так глобальный порядок! «Рыжик, ты прелесть». Ты тоже еще та хитрюга.
— Вы все обретете возможность заказывать контроль параметров и получать за их рост стимулирующие плюшки. Вообще все разумные миров Иггдрасиля обретут такую возможность. Экспансия нового порядка, называется.
— Синька просит превратить ее в маленькую бабочку, а лишнюю массу забрать для усиления вычислительных мощностей…
— А я прошу прибрать в небытие двух зажившихся старичков. Ложь и Ненависть. Ну, ты понимаешь о ком я…
— Простите, Химзащита просит возможности росткам в других мирах использовать ресурсы этих миров, для роста в «огромное неуязвимое древо». У нас уже 142… 143 ростка в разных обитаемых мирах. И цифра эта растет…
— Я прошу никогда не разлучать меня с Рыжим!
— Я прошу воскресить моего отца!
— Я. Просить… Просить… Ничего.
Цветок Очага — совершенен. Ей действительно нечего просить. Она уже — просто любовь.
— Сделаешь, Аргумент?
— Технически, все что вы просите, исполнимо. Ну, после моего входа в мир целиком.
— Так входи, малыш. Ты очень хорошая система. Я знаю.
— Спасибо, папа. Спасибо Лита, я к тебе очень привязался. Ты необыкновенная. Трена… Можно так тебя называть?
— Только попробуй! Я твоя мамочка. Любимая мамочка. Понял?
— Понял, любимая мамочка. Любимая мамочка, я очень рад был тебя встретить. Моя физика такова, что став системой, потеряю тело. Папа больше никогда не ототрет меня до блеска мочалкой. И ты никогда не положишь на мой синий бок свою теплую ладонь… Больше никогда…
Цветок Очага ревел в три ручья, а Лита отвернулась, смахивая слезу. И даже Мышка на моих руках шмыгнула носом и пригорюнилась. Да хватит уже!
— Ты чего тут развел, мужик?
— Не мешай, пап. Это называется «чувства».
— Сколько будет дважды два?!
— Всегда четыре!
— Пошел. Раз два!
— Есть, сэр!
И Аргумент исчез. Вслед за ним исчезла и Синька. Синяя бабочка упорхнула в степь. В траву упал Латоп Лигур Лиранс Черный Эль. Без фламберга. И Лита Латоповна бросилась ему на шею. А у меня вот нарисовалось:
Система «Аргумент» предлагает вам свободную возможность авторизоваться в мирах Иггдрасиля.
Судя по всему, это сообщение пришло ко всем, потому как все замерли уставившись в никуда. И хорошо. Мы с Мышью еще успеем. И я понес любимую в наше дупло.
Великий корень оброс тонкой твердой корой и выбросил длинные толстые ветви. Он превратился в «огромное неразрушимое древо» и это означает, что Химзащита не собирается превращать свой мир в исключительное исключение.
Нам всем должно прибавиться силы? Интересно, в мирах, где разумные лишены этического скелета или он исчезающе слаб, это древо будет восприниматься бедствием высасывающем силы? Да и Бог с ними. Неразрушимость, есть неразрушимость.
Я пронес любимую по длинному древесному коридору. Как, интересно мне увидеть эти 143 (наверное уже за 200) «миров Иггдрасиль»? Мышка вскрикнула:
— Смотри!
Все стены здесь были в солнечных зайчиках. Каждый — это вход в уникальный мир? А когда их станет триллиончик? Я нес Мышку вдоль стен, а она тыкала пальчиком в светлые пятнышки. От ее прикосновения «солнечны зайчик» превращался в круглый монитор метрового диаметра, через который мы могли наблюдать окрестности вокруг очередного ростка Химзащиты.
Мне ничего пока не нравилось. Разве что вот этот, с песчаной косой, уходящей в лазурную воду. Боже! Там должны быть крабики и белая лодочка! Если там есть крабики, то я желаю туда немедленно попасть.
— Рыжий, мне что-то такое снилось…
— Крабики?
— И белая лодочка. Мы ныряли и… Ну, ты был так мил.
— Пошли?
— Идем!
Вселенная моргнула и мы с Мышью оказались на теплом песочке. Лодочка действительно качалась в трех метрах от берега и ее не относило. Якорь, наверное? Из песка торчал крохотный росток Иггдрасиля. За ним берег полого поднимался к густому ярко-зеленому лесу.
Где мои крабики? Вот! Крабик вырылся из мокрого песка у кромки тихого прибоя, посмотрел на нас и ушуршал наискосок. Я аккуратно поставил Мышку на ножки. Империи, республики и торговые союзы — такая пыльная, позорно убогая хня рядом с ней. Вот разве что драконы, но мы с ними еще познакомимся. Обязательно.
— Ты беременна.
— Ага. Целым миром, не забывай.
И мы засмеялись. И целый мир в ней смеялся вместе с нами.