Мается с ним, возит туда-сюда, никому не отдает. Разве это не любовь?
- Саш, ну у тебя и логика...
- Да ты представляешь, как он детей твоих боготворить будет? Эх, что ж ты у меня такая глупая? Тебе
счастье на четырех колесах привалило, а ты тут все в лягушку обратиться хочешь и на болото ускакать.
Против такого найти возражения было трудно. Василиса и Грабовский еще немного посидели, а потом
девушка сама выпроводила профессора за дверь. Дальше оттягивать неизбежное смысла не было. «Будь, что
будет!» - сказала она себе.
В комнатке сторожа стало совсем тихо. Она сбросила с плеч старый шарфик, что выдал ей друг, и
приготовилась ждать. Столько, сколько понадобится. Лягушонке вдруг остро захотелось стать принцессой, и
чтобы у ног был только лучший, красивый и достойный принц, а лучше - Серый волк.
Напряжение куда-то ушло, словно уже было сделано самое важное дело. В голове бессвязно кружились
мысли, ветер стучал в грязное окошко, а она ждала.
Дверь отворилась тихо. Ни противного скрипа ржавых петель, ни треска ссохшихся досок - просто
открылась дверь, и вошел он. Привычный мир качнулся и рухнул в пропасть.
Никто из них так и не понял, как девушка оказалась плотно прижатой к старому столу, а горячие мужские
руки добрались до платья и сразу же стали его стаскивать. Досадное препятствие. Не до него. Вслед за платьем
в угол полетел пиджак и рубашка. Лишь черная строгая бабочка и брюки - на нем и кружевное алое белье - на
ней. Василиса больно укусила Кира за губу и притянула к себе.
- Еще раз увижу в кабинке пожарной машины - прибью! – почему-то это было важно. Даже сейчас.
- Волновалась?
Вместо ответа она приподнялась на носочки и прижалась горячими губами к его губам. Мир еще раз
перевернулся, когда он жадно и настойчиво ответил на поцелуй. Температура в сторожке поднялась. Двое
наконец дорвались друг до друга. Все дни и месяцы ожидания превратили в пытку каждое мгновение порознь.
Василиса совсем никак не помогала. Тонкие замерзшие ладошки обхватили его попу и крепко сжали.
- Пивоваров, твоя задница - это конец света. Я тебя точно съем!
58
Кир усмехнулся и повторил ее прием. Маленькая женская попка очень хорошо уместилась в широких
ладонях.
- Моя… - он приподнял девушку и усадил на стол.
Стройные ножки тут же обвили мужскую талию и прижались бедрами к паху. Мужчина сцепил зубы от
острого возбуждения. Так близко, так желанно, стоило лишь чуть-чуть сдвинуть белье, и все... С силой
выдохнул, прогоняя одержимость, провел рукой по изящной ножке от тонкой лодыжки к бедру.
Теперь уже Василисе пришлось закусить губу. Прикосновения обжигали, искрами посылая откровенные
эротические сигналы по всему телу.
Спина сама выгнулась, подставляя грудь, и тут Кир сорвался.
- Милая, ты точно доиграешься, - со стоном прошептал он прямо в сладкие губы.
- Так может, делом займешься?..
Ее руки уже боролись с замком на мужских брюках, не желая дольше растягивать агонию. Голод последних
месяцев сказался на обоих: поцелуи больше походили на укусы, а страсть - на битву. Белье куда-то исчезло.
Ничего не осталось. Лишь движения, стоны и счастливое, чуть слышное «да».
Здесь в прохладной ветхой сторожке на отшибе большого гаража под завывание ночного ветра и шум
машин двое жадно предавались любви. И не было в округе ничего, чтобы смогло отвлечь их от этого самого
сладкого откровения.
Одними касаниями, нежно и грубо произносили клятвы, жадно втягивали ноздрями аромат страсти и
бросались с головой в один на двоих омут.
***
Когда на следующее утро Василиса проснулась в гостинице, собственное тело показалось ей незнакомым.
Вроде и руки, и ноги были те же, но необычная легкость и приятная тянущая боль не отпускали. Рядышком
был кто-то еще. Она повернулась и не смогла сдержать улыбку. Господин Пивоваров, собственной персоной, царственно развалился на всю кровать и довольно посапывал.
Совершенно новая, незнакомая сама себе Василиса, тихонечко подкатилась под теплый мужской бок и
зевнула. Это было так естественно.
Кир приоткрыл один глаз, убедился, что все как надо, и снова уснул.
ЭПИЛОГ
Судя по жужжанию лифта, кто-то поднимался на этаж. Василиса закинула ногу за ногу и стала ждать.
Глубокой ночью в бизнес-центре находились только три человека, один из которых охранник.
В кабинет, сломя голову, вбежал Пивоваров.