— Что ж, конечно, если ты больше не можешь идти, я немного подожду тебя. Но только немного. Думаю, Эльрису приходится очень нелегко…
Она не договорила. Совсем рядом послышалось какое-то шуршание. Карела, недавно испытавшая, что может последовать за всякими непонятными звуками, вроде птичьего крика или шуршания, вжала голову в плечи и взглянула на друга:
— Табасх, что это ещё?
— А я откуда знаю? — протянул он, и в его голосе Карела различила встревоженные нотки.
Не успела Карела сделать предположение, как сверху, с обрыва, на который им только предстояло взобраться, темной тенью свалилось что-то не очень большое и неслышно приземлилось рядом с Карелой.
У девушки дыхание остановилось с испуга, но упавший сверху предмет, оказавшийся огромным пушистым котом, жалобно мяукнув, заметался по площадке, а потом кубарем скатился вниз и исчез.
Карелу охватила запоздалая непроизвольная дрожь, которую она тут же поспешила переплавить в праведный гнев:
— Да какого же дьявола, Табасх! Сколько можно?! Ты просто наводнил Серое ущелье своими несчастными жертвами! — Она яростно толкнула стигийца в плечо. — Мышки, кошки, птички! Причем все они почему-то хотят непременно напутать меня до смерти или столкнуть в пропасть, да сожрет Нергал их души!
— Клянусь Деркэто, Карела! Я впервые вижу этого кота! — возмутился Табасх.
— Откуда же здесь взялась домашняя кошка, упитанная, словно только что удрала из какой-нибудь харчевни?! Ты все врешь, Табасх!
Он встал и, подойдя к краю обрыва, попытался разглядеть убежавшее животное. Да куда там, от котища и следа не осталось, только клочок дымчато-серой шерсти зацепился за острый край камня.
— А ведь и верно, вру, — согласился вдруг юноша. — Просто я совсем забыл о нем. Это Фипон, любимец Михар.
Не сказать, чтобы Карелу успокоило это известие:
— Ах, значит, это твоя сестрица приделала хвост какому-то бедолаге? — уточнила она.
Табасх засмеялся:
— Да нет, что ты. Это самый обычный кот. Правда, когда я видел его в последний раз, он был еще котенком. Михар никогда с ним не расставалась, значит, она где-то поблизости.
— В той скале? — кивнула Карела на каменное полушарие.
— Несомненно.
Карела тоже встала и подошла к стигийцу, чтобы взглянуть вниз и, если удастся, еще раз посмотреть на кота. Но он и не думал больше показываться им на глаза. Возможно, ему тоже не составило удовольствия вновь увидеть Табасха. Эти четвероногие твари еще лучше людей чувствуют, когда рядом с ними находится нечто не совсем обычной природы.
Звук падения чего-то тяжелого за ее спиной заставил Карелу выхватить кинжал. Обернувшись, она увидела мужчину, который разгибал ноги, выпрямляясь в полный рост после удачного приземления.
Карела была уже готова пустить в ход свое нехитрое оружие, но мужчина поднял бледное, исцарапанное лицо, и она узнала высокородного офирца.
— Эльрис! — Она рванулась к нему, пряча кинжал обратно. — А мы с Табасхом тебя ищем! Как здорово, что ты сам нас нашел!
— Неужели? — удивился офирец. — Ищете, да еще вместе? Я думал, что вы оба только руки потираете при мысли, что избавились от меня!
Его голос прозвучал довольно недобро. Кареле это не понравилось, но она решила списать недовольство на усталость и раны офирца. Отдышавшись, Эльрис испытующе посмотрел на притихшего Табасха и добавил, продолжая свою мысль:
— По крайней мере, вот он должен был торжествовать, когда это ублюдок-немедиец напал на меня и уволок!
— Спроси у него, Карела, как ему удалось уйти от Михар, — подозрительно глядя на Эльриса, произнес Табасх. — Не думаю, что это очень просто. Во всяком случае, наш досточтимый дворянин хоть и утомлен, а так же несколько потрепан, у него, тем не менее, вид победителя, а это странно. Особенно если учесть, что Бриан волок его спеленутым, как младенца, и с рассеченным лбом».
— Так это ты подстроил мне все это, стигийский червяк?! — злобно оборвал его Эльрис, вставая в угрожающую позу и расправляя плечи. — Ты сделал все, чтобы убрать меня с дороги, не так ли?!
— Скажи ему, Карела, что он преувеличивает силу моей обиды, а также мои скромные способности, — буркнул Табасх, отодвигаясь подальше от разъяренного офирца и присаживаясь на камень.
— А ты сам лично не желаешь со мной разговаривать, да? — процедил Эльрис сквозь зубы, пораженный странным способом Табасха обращаться к нему.
— Да хватит вам! — заорала Карела. — Честное слово, как только вижу вас вместе, начинаю жалеть о том, что вообще связалась с каждым из вас. Вы что, не в состоянии и двух слов сказать друг другу по-человечески?
— А также скажи ему, Карела, что ты провела бессонную ночь в горах для того, чтобы найти этого гордого племенного петуха и спасти его от магического вертела моей сестренки, — тем же нудным голосом затянул Табасх.
— Неужели, Карела? Странно это слышать! — Эльрис вытаращил глаза. — Тебе не стоило беспокоиться, как видишь, я здесь, и я прекрасно сам справился с этой ведьмой.
— Ой ли, досточтимый?! — кисло скривился Табасх. — Карела, да спроси же ты у него хоть что-нибудь о том, как это ему удалось. Сдается мне, что не все так просто…
— Заткнись, адово отродье! — прикрикнул Эльрис на юношу и подступил к Кареле. — Ты не покинула горы, а искала меня, Карела? Это правда?
— Это было правдой, Эльрис, — медленно проговорила Карела. — Но я начинаю думать, что поступила опрометчиво. Что с тобой, Эльрис? Ты ведешь себя как-то не так.
Эльрис только усмехнулся в ответ.
Вопросы Табасха и то, как стигиец настойчиво повторял их, внушили Кареле опасения. Не зря же Табасх намекал на что-то странное в поведении Эльриса и в самой ситуации. Поэтому, видя, что офирец не торопится с ответом, она повторила:
— Что произошло с тобой, Эльрис? Что случилось у Михар?
— Мы поладили, — усмехнулся Эльрис. — И я думаю, что не пожалею об этом.
Карела вдруг заметила, каким нездоровым злобным и мстительным огнем горят глаза офирца. Эти большие красивые глаза, которыми, как знала Карела, восторгались женщины, стали отвратительными, опасными, внушаюищими тревогу.
— Что ты задумал, Эльрис? — прошептала Карела, неотрывно глядя в эти жуткие глаза и пытаясь прочесть в них хоть что-нибудь. — Скажи мне, что ты задумал?
— Ты знаешь наизусть все, что я скажу. Сейчас мы с тобой осторожно спустимся вниз, соберем вещи, навьючим лошадей и пустимся в путь. К вечеру мы уже вступим в степи Заморы. А там уже и до Шадизара недалеко.
Говоря, он поднял руку, погладил кудри Карелы жестом почти хозяйским, и лицо его стало властным:
— Хватит уговаривать тебя, как капризного ребенка. Пора показать, что должно означать для женщины быть под моим покровительством.
Он говорил уверенно, и девушка ощутила, как эта уверенность странным образом отнимает у нее силы сопротивляться. Эльрис стоял спокойно, и движения его были неторопливыми и уверенными.
— О чем ты, Эльрис? — пролепетала она, и глаза офирца вспыхнули в мгновение:
— Помолчи, девочка, и слушай! Больше я не позволю тебе играть моими чувствами!
Карела была так поражена переменами, поминутно происходящими с Эльрисом, что опомнилась только тогда, когда его руки уже настойчиво теребили ее шею и начали тянуть девушку в объятия офирца.
— Ты что, Эльрис, спятил?! — возмутилась Карела, отталкивая его руки. — Только дотронься до меня!
Досадуя на то, что она так непредусмотрительно убрала в ножны кинжал, Карела попыталась вырваться, но Эльрис неожиданно крепко схватил ее за локти, развернул спиной к себе и повернулся к Табасху. Стигиец вскочил в напряжении, готовый прийти на помощь.
— Отпусти, меня, подлая твоя душа! — возмущенно взвизгнула Карела. — Что ты творишь?! Да покарает тебя Митра!
Но Эльрис еще сильнее сжал девушку и легонько, как перышко, поднял ее в воздух и отнес в сторону. Карела замолотила ногами и принялась сыпать проклятьями.