Ну, если тебя это утешит, в моем роду, насколько я знаю, никаких таких болезней нет, — сказал Майка.
Он хотел слегка разрядить обстановку, но по лицу Бринка догадался, что опять допустил промах.
— Да шучу я, шучу, — сказал он. — Кофе подлить?
Бринк покачал головой.
На кухонном шкафчике задребезжал мобильный Майки. Майка поднялся и пошел глянуть на экран. Номер незнакомый. Он снял телефон с зарядки и поднес к уху.
— Технарь-отшельник, — представился он.
— Это Майка Мортимер?
— Да.
— Слава богу. Трудненько вас отыскать. Вы, наверное, меня не помните, я Кит Уэйн, вы меня выручили несколько лет назад, когда работали в «Компьютерном мастере». Ну вот, я больше не хочу обращаться к «Компьютерному мастеру», они там мышей не ловят, я уж понял… — Голос на миг умолк, вероятно предоставляя Майке возможность согласиться с этим обвинением.
Вообще-то Майка не был согласен: в «Компьютерном мастере» он начинал работать и многому там научился. Но ушел, потому что начальник был гад — из тех, кто начинает фразу словами «слушай сюда» или «давай-ка, приятель», — поэтому он промолчал, и мистеру Уэйну пришлось продолжить с того места, на котором он остановился.
— А сейчас у меня отчаянная ситуация, — сказал тот. — У меня из компьютера пропало все подчистую. Документы, налоговые файлы — вообще все.
— Резервные копии делали?
— Ну, понимаете, я знаю, что надо было делать…
Майка вздохнул и потянулся к блокноту, лежавшему возле тостера.
— Ладно, — сказал он. — Гдe вы находитесь?
Уэйн жил в Роджерс-фордж. Майка пообещал приехать к одиннадцати. В глубине души он рад был предлогу уехать. Закончив разговор, он сказал Бринку:
— Похоже, дело срочное.
Мальчик кивнул и поднялся на ноги, избегая глядеть Майке в глаза. Он больше не казался сердитым — просто растерянным. Шагая к двери, он произнес:
— Как бы то ни было, спасибо за кофе.
— Попробуй еще раз спросить маму, хорошо? — сказал ему вслед Майка.
Бринк лишь приподнял в ответ руку, тут же ее уронил — и вышел за дверь.
— И передай привет от меня, — добавил Майка, чувствуя себя идиотом; дверь уже закрывалась и закрылась с тихим, окончательным щелчком.
Майка простоял неподвижно, наверное, с минуту, потом пожал плечами и направился в душ.
Утраченные файлы мистера Уэйна, как выяснилось, всего лишь прятались от него. Майка быстро их нашел, и мистер Уэйн рассыпался в благодарностях.
— Тем не менее, — сурово сказал Майка, и мистер Уэйн, воздевая обе руки, ответил:
— Знаю, знаю! Я усвоил урок! Теперь все время буду делать копии!
Следовало бы спросить его, как он собирается их делать. Скорее всего, мистер Уэйн понятия не имел, как делать копии. Майка мог бы объяснить ему различные варианты и, пожалуй, подобрать программу, тем самым заметно увеличив минимальный гонорар, который только что заработал. Но как-то сердце к этому не лежало. Его как будто что-то беспокоило, такое чувство, словно что-то осталось несделанным или сделанным неправильно, поэтому он сказал только:
— Что ж, если понадоблюсь, у вас есть мой номер, — и распрощался.
Все дело в том парне, думал он, проезжая по Чарлз-стрит. Этот мальчик, Бринк, все никак не шел у него из головы. Очевидно, у парня какой-то кризис, а Майка фактически выставил его за дверь. Задним числом он чувствовал себя за это виноватым — отчасти из-за самого Бринка, отчасти из-за Лорны, потому что после стольких лет он все еще думал о Лорне с нежностью. Или, вернее, так: снова подумал о ней с нежностью. (Расстались они скверно: он застукал ее целующейся с другим парнем.) Как-никак она была его первой настоящей любовью. К тому времени у него особого опыта с девчонками не было. Его считали одиночкой.
Когда они познакомились, он был на втором курсе, а она только что поступила, сидела одна в студенческой столовой, что-то ела, а за соседними столами большими стайками собирались, хихикали, визжали другие девушки. Завеса темных волос, узкое лицо без следа косметики, пастельная блузка и выцветшая юбка, обе многократно стиранные — все отделяло ее от прочих. При этом она не выглядела слишком застенчивой, смиренной. Казалось, она втайне довольна собой. Он поставил поднос на ее столик и спросил: «Можно, я тут сяду?» — а она ответила: «Конечно», не улыбнувшись, даже слегка. Не промелька зубов за чуть раздвинувшимися губами, ни игривости в голосе. Она была самой собой, и точка. Религиозная, подумал он. Заинтересовался.
Учитывая ее принадлежность к фундаменталистской церкви, неудивительно, что она не избавилась от беременности. Удивительно, что она забеременела. Лорна Бартелл, такая твердая и уверенная в своих принципах! Вот бы никогда не подумал.