Это хреново конечно… Лучше б я русской был…
Интересно, где находится этот госпиталь и какой сейчас год?
В дверь кто-то постучал, и она приоткрылась.
— Маша, Вы не спите? — поинтересовался мужской голос.
Так… Вот и имя свое узнал. Узнала…
— Войдите! — ответила я, накидывая на себя одеяло.
Вошёл парень лет 28–30. Среднего роста, в довоенной форме, с наброшенным на плечи халатом. На отложном воротнике петлицы голубого цвета с одной шпалой и эмблемой ВВС и звёзды на рукавах. В руках коричневый портфель.
— Доброе утро! Я старший политрук Петров, начальник особого отдела полка. Могу я задать Вам пару вопросов относительно нападения на Вас и Вашего отца, батальонного комиссара Штирлица Иосифа Генриховича?
«Так, минуточку, мне показалось или этот политрук назвал моего отца не Штирлицем, а Стирлицем? Или даже скорее СтирлЕцем? И почему политрук? Разве не лейтенант ГБ должно быть звание?»
— Я не помню, что случилось. — отвечаю, — очнулась здесь, в больнице, голова болит. А что было и как, ничего абсолютно не помню.
— Это госпиталь, а не больница, — поправил меня особист.
— В госпитале, — соглашаюсь с ним, — я даже не помню, куда я с папой ехала.
— Но то, что ехали, помните?
— Нет, не помню… Мне уже здесь рассказали, что на нас напали бандиты и меня ранили… А с папой все нормально? Его не ранили?
— Товарищ батальонный комиссар в полном порядке. Скоро приедет Вас навестить. Неужели вообще ничего не помните?
Я отрицательно помотала головой. Ох! Зря я это сделала. Опять резко заболела голова. Замутило. Это как-то наверно отразилось на моем лице, так как политрук заспешил, быстро что-то написал и подсунул мне под роспись.
Так… Протокол допроса потерпевшей СТИРЛЕЦ М.И. 1925 года рождения… Бла-бла-бла… Со слов потерпевшей, момента нападения не помнит и что произошло, знает лишь со слов медицинского персонала госпиталя. Бла-бла-бла… 12.06.1941 года.
Я почувствовал, как меня куда-то повело в сторону, в глазах потемнело. ДВЕНАДЦАТОГО! НОЛЬ ШЕСТОГО! СОРОК ПЕРВОГО ГОДА! Это полный и окончательный ПЕСЕЦ!!!
Кто-то звал доктора, кто-то куда-то бегал. Что-то укололо в задницу и ещё в руку. Меня что-то спрашивали… Напоили чем-то горьким и уложили в постель. А у меня крутилась только одна мысль…
Двенадцатое ноль шестого сорок первого. Сорок первого, мать его, года! 10 дней до войны… Доп…зделся старый хрен. Дошутился. Вот тебе и сорок первый. Как и хотел…
Не заметил, как уснул…
Проснулась я уже после обеда, так как на табурете рядом с кроватью стоял поднос с обедом. Голова почти не болела. И чувствовала я себя намного лучше. И хотелось ЖРАТЬ! Быстро проглотила уже остывший обед, с удовольствием запила всё компотом.
Так… Это конечно очень хреново, что до войны десять дней осталось. Но мне сейчас получается или пятнадцать, или шестнадцать лет. К тому же я теперь баба. В армию не заберут. Только надо уехать подальше на восток и всё. Войну переживу. Уговорю отца. Начальник как-никак. Батальонный комиссар- это перед войной круто! Помочь стране? А чем? Придумать командирскую башенку? Так на тридцатьчетверке надо и башню саму увеличивать, и движок до ума доводить, и коробку скоростей другую ставить. И фильтр воздушный. И вообще, сейчас это всё больше похоже на набор «Сделай сам», а не на танк. Очень сырая машина ещё. Придумать автомат Калашникова? Типа будет автомат Маши Стирлец? Ну да, ну да… А патроны где брать прикажете? Даже если подобие калаша я смогу сотворить? Патрончики-то эти, знаменитые 7.62 на 39, раньше то назывались, ВНИМАНИЕ, промежуточными патронами образца 1943 года! СОРОК ТРЕТЬЕГО! То есть сейчас и в проекте их нет! Так что калаш отпадает. Что я ещё помню? Брестская крепость, битва под Москвой, Сталинград, Курск… Я не стратег и даже не генерал. Я молодая девчонка! Школьница! Кстати о школе. Я сколько классов закончила? Восемь? Девять? В той жизни у меня техникум был. Как бы не спалиться. Надо девочке учиться однако. Институт или ещё что…
Успокоившись, я встала с кровати, обула шлёпки и направилась к двери, у которой на вешалке появился коричневый больничный халат. Халат оказался мне почти до пяток. Хм-м. Ростик то у нас примерно метр шестьдесят- метр шестьдесят пять. Не больше. Нога довольно маленькая. Тридцать пятый, тридцать шестой размер. Тапки мне большие однако. Ладно, пойдёт и так.
Подпоясав халат, я выползла из палаты в коридор. Почти напротив моей палаты стоял стол, за которым сидела утрешняя медсестра, что заходила вместе с «Чеховым».