Многие люди, не имеющие опыта общения с детьми, знают это чувство лёгкой паники, когда знакомые подкидывают тебе "на пару часиков" своё чадо или просят посмотреть за ним в песочнице. Ухайдакавшись смотреть, чтобы оно куда не залезло, чего не съело или не сломало, замахавшись "рассказывать сказку", отвечать на "почему?" или слушать бесконечное "а у нас один мальчик...", дёргаясь на каждый шорох, который отмечает обострившийся в минуту опасности слух, ты с облегчённым вздохом встречаешь вернувшихся наконец родителей. И на твоё "как вы всё это выносите!" получаешь в ответ обыденное - "привыкли".
Но это ещё полбеды.
А вот когда тебе вручают своё собственное - ёрзающее и хныкающее, вечно что-то требующее, гугукающее и орущее существо, - то понимаешь, что от ЭТОГО уже не отвертеться, это на всю жизнь. И, как у заправского йога, тебе остаются два пути: сойти с ума, уйдя последней скотиной на новый круг перерождения, или достичь сияющих высот нирваны, где никакие "дай!", "хочу!" или просто "А-А-А-А!" не могут поколебать невозмутимого "мама занята, поиграй сам...".
Достичь этого божественного состояния получается у всех по разному, главное - человеку не мешать. И тогда, самое большее через месяц, даже самый неумелый родитель от одной усталости впадёт в транс и научиться реагировать только на существенные вызовы сознанию. А через полгода вообще ошарашит соседей, когда на их замечание "ваш ребёнок так кричит!", только пожмёт плечами: "Да пусть покричит, это полезно". Так постепенно - неделями, месяцами, годами - закаляется родительский характер...
Экспресс-курс родительской нирваны Люда прошла в три дня.
...Едва войдя в комнату, Юлечка занялась людо-едством и всего через полчасика достала Люду до печёнок.
- НЕ-ПОЙ-ДУ-Я-НИ-КУ-ДА! Отстань, дай умереть спокойно...
- Не отстану! Кто как не подруга заставит тебя заботиться о здоровье...
"Ы-ы-ы!"
- Ну шо опять ся стрЯслось?!
- Как "шо"?! Люськин, ты же сама с собой разговариваешь!
- Я разговариваю?! С чего ты взяла?
"Не умира-а-ай!"
- Да не умру, не умру... Пошутила я.
"Праффда?!"
- Правда-правда...
- В СМЫСЛЕ?!..
- А? Не, это я не тебе...
- А КОМУ?
"Слысс, цьо она пристала? Ссяс ка-ак дам в пысок! [прим. - "в морду"]"
- Не надо!!!
- Люсь, чё - не надо?!
- В пысок!
"А куда надо?"
- КАКОЙ "ПЫСОК"?!
- Никуда не надо...
- Люськин, ты же сама сказала?!.
"Ы-ы-ы!.. Хоцю - в пысок!.."
- Да идите вы все в баню!!!
"Ура! Мы идём в баню!"
- КТО "ВСЕ"?!
- ТАК!!! - гаркнула Люда, аж самой стало страшно и, когда отзвенело эхо, продолжила уже ровным голосом: - Все заткнулись... Говорить буду я, а вы будете слушать... Понятно?! - она ещё раз грозно оглядела ошарашено притихшую аудиторию - кого воочию, кого мысленно - и начала миротворческую миссию. - Миклуха, познакомься - это Юля, моя лучшая подруга. Её обижать нельзя. Она мне дорога... как память... что и я была когда-то нормальным человеком... Юля, не падай в обморок, но в меня вселился дух, условно называемый "Миклуха". Помнишь, я на "выпускной" в лесу отрубилась? Во-от!.. Но ты не бойся, Миклуха - она милая, добрая... Так, иногда только, то общагу спалит, то доведёт кого до цугундера. Собачки от неё вообще легли пляцком [прим. - "лепёшкой"] и не встали... Но, это же не со зла! А потом снова милая и снова добрая... Такой вот нам достался... барабашка. Ну шо, идём в больницу?
- Лю-у-уськин... Тебе же к священнику надо!
- Зачем?..
- Свечку ставить!..
"А со это - свецька? А куда её вставить?.."
"Я тебе потом... объясню..."
- ...И святой водой окропить!
- Ррррррр...
И всё началось по новой... С той только разницей, что поход по больницам с целью научной диагностики мозга заменило турне по храмам Божьим с целью клерикального экзорцизма души. Через час Люда была готова согласиться и на это, лишь бы утихомирить подругу, но неожиданно обнаружила, что уже давно не слышит Миклуху.
Сначала она даже обрадовалась, потому что до того мысленные призывы типа "да заткнёшься ты наконец!!!" и угрозы разбежаться и стукнуться головой об стенку "чтоб хоть пять минут тебя не слышать" никакого воспитательного эффекта не имели. Но потом тишина в голове начала напрягать и Люда всерьёз забеспокоилась.
- А ещё, я слышала, у нас ламаисты есть, - захлёбывалась сочувствием Юлька. - У них такие палочки... и музыка... Они духов изгоня...
- ТИХА-А-А!!!
Юлька, как говорила, так и замолкла - с открытым ртом и вытаращенными глазами. Но Люда, в кои-то веки, и не подумала этим воспользоваться, она с нарастающей тревогой вслушивалась в тишину у себя в голове. Миклуха молчала... исчезла... Потерялась!
Ребёнок пропал!!!
"Миклуха! МалЕнька! Отзовись, ну пожалуйста!" - уже начала паниковать Люда, когда каким-то самым дальним краешком сознания уловила тихое всхлипывание - горькое и безнадёжное:
"Ыф... ыф... ы-ы-ы..."
"Мацё-о-онька!.. - волна тревоги откатилась от сердца, и тут же вернулась щемящей жалостью: - Ма-а-аленький мой... Ну что ты?.. Ну не плачь... Тебя кто-то обидел?"
"Юлька... ыф... ыф... зла-ая!"
"Почему? Она не злая, она хорошая..."
"Зла-а-ая... Плохая! Плохая!.. Я ви-идела-а-а!"
"Что видела?.. Ах это! О, господи... - до Люды дошло, что ребёнок всё это время наблюдал в её сознании полнометражный фильм ужасов на тему изгнания демонов. - Не плачь, нет... она не хотела... Она ничего тебе не сделает, не бойся... Да я не позволю!"
"Прафда? - прозвучало с робкой надеждой и... словно лохматый тёплый щенок доверчиво прильнул к рукам. - Ты меня не отдас этим страфным дядькам?"
Такого Люда уже стерпеть не могла.
"НИ-ЗА-ЧТО!" - решительно объявила она и повернулась к Юльке, обалдело наблюдавшей её немой диалог: - Прекрати! Пугать! Ребёнка!
- К'какого ребёнка?.. - хрипло выдавила та и начала настороженно приподыматься. - Ты что?!!
- Ну, не ребёнка... Какая разница! Он тебя боится...
- Бои-и-ится?.. - выразительно протянула Юлька, пятясь к двери. - Люсюньчик, ты только не волнуйся. Я ненадолго... Я сейчас приду... Мы что-нибудь придумаем...
Вот тогда Люда разозлилась. А когда она злилась, то запросто могла "убить-зарезать" любого... И масштабы резни её не смущали.
- Куда намылилась? - мрачно поинтересовалась она, сдвинув для убедительности на бок челюсть.
- Я... тут... На минуточку... - замялась подруга, но Люда пресекла её метания на корню.
- Даже не думай... - медленно проговорила она чужим загробным голосом и уставилась отрешённым взглядом куда-то мимо подруги. Юлька замерла у двери. Только широко распахнутые глаза слегка подёргивались от лихорадочной работы мысли. Люде стало даже немного стыдно.
- ...Никто не должен узнать. Ни одна живая душа... Собаки... Они почуяли меня. Они могли привести хозяина. Их пришлось убрать... - как бы сама себе продолжала бубнить Люда. - Олежка... Он что-то подозревает, он опасен, он может привести других... - и она перевела тяжелый, как приговор суда, взгляд на побледневшую Юлечку.
- Не... не... не... Он ничего не знает! - пискнула та.
- Пока не знает, - пригвоздила, словно крышку гроба, Люда. - Он догадается, он расскажет другим... Их тоже придётся убрать... Потом тех, кому рассказали они... И других, которые успели узнать дальше... Жаль, вы не умеете хранить тайны. Вас всех придётся убрать... И останешься ты одна. И выйдешь тогда, и глянешь на опустевшую Землю, и взовёшь к людям... Но одинок будет твой призыв... Ибо будет он - глас вопиющего в пустыне... И только на небе огненными буквами будет светиться надпись... - Люда драматически возвысила голос, сделала эффектную паузу и, выразительно глядя на Юльку, повертела пальцем у виска: - НЕ НАДО БЫЛО ЯЗЫКОМ ПАТЯКАТЬ, ДУРА!
Юлечка, так же глядя на Люду застывшими в ужасе глазами, пошатнулась, опёрлась о стенку и медленно по ней сползла.