Выбрать главу

Не любил, уважал и был верен ему.»

— Маленькая, рыжая… Зараза! — сжимаю зубы.

Мы с тобой еще обязательно обсудим это стихотворение, кошка, а пока надо валить отсюда. Жалко бросать тут эту занимательную тетрадочку, но я теперь знаю, где она лежит и обязательно вернусь.

Довольно улыбаясь, кладу дневник на место, выглядываю из комнаты и быстро выскальзываю в коридор, пока никого нет. Игрушка кошачья зажата у меня в руке. Пусть поищет, а я потом поторгуюсь и, возможно, верну, если София будет себя хорошо вести.

Падаю спиной на кровать в своей комнате. Глаза закрываю и снова вижу, как в ее волосах путается солнце. Она не может мне нравиться! Просто не может. Но нравится же… Красивая девочка, только зашуганная. Я таким был лет в десять, когда отец особенно зверствовал по пустякам. Потом переболел, научился противостоять и открыто не нарываться, если специально не хотел его позлить.

Нет! Надо выбить эту дурь из головы. Мы просто поиграем. Она ответит за разбитую тачку, а я не сдохну со скуки в ближайшее время.

Отличный план!

Дотягиваюсь пальцами до Сониной игрушки, тяну к себе, подношу к лицу и вдыхаю запах. Тоже весной пахнет. Мне нравится этот запах. Он теплый и солнечный.

«Стоп, Калужский!» — торможу себя. — «Ты че творишь?! Нужен ты ей! Отцу не нужен, Дашке был не нужен, потом Эля… Красивая, добрая девочка. Она тоже выбрала не тебя. Что сейчас изменится? Ни-че-го! Просто будет снова больно, а я зарекся. Не хочу этого больше! Полегчало? Ну вот и славно…» — игрушка одним точным броском улетает с кровати на шкаф и скрывается там между запылившимся шлемом и роликовыми коньками.

Есть охота.

Переодеваюсь, спускаюсь в столовую. Стоя ко мне спиной, с Ариной разговаривает Соня. Тихо подкрадываюсь к ней сзади. Вздрагивает, все же услышав шаги. Отскакивает от меня. Оглядывается, прислонив кулачок к груди.

— Чего ты хочешь от меня, Платон?! — голос охрипший, глаза красные.

А мне самому бы разобраться чего я теперь хочу…

Глава 11. Где здесь мужчина?

Платон

Верхняя губа вздрагивает в подобии оскала. Внутри опять все закипает от раздражения. И глаза ее покрасневшие из-за меня. А кто говорил, что будет легко?

— Ты меня завтрака в лицее лишила. Теперь я жду свой обед в комнате. Не придешь, я приду к тебе сам, — ставлю кошку перед фактом.

— Калужский, ты офонарел? — ругается Арина.

— Не лезь, пожалуйста, — прошу ее. — Кошка, я жду, — небрежно засунув руки в карманы, кручусь на пятках и иду к лестнице. — Блох мне только в еду не напусти, — цепляю Соню.

— Платон! — снова Арина. — Соня, не вздумай никуда ходить. Я сейчас лично выпорю этого мальчишку.

— Да, Соня, — подмигиваю ей с лестницы. — Не ходи. Если я приду сам, тебе понравится больше. Хотя... — задумчиво стучу пальцами по перилам. — Нет. Думаю, понравится только мне!

— Ты посмотри на него! Ты чего разошелся, а? А ну брысь к себе, иначе я отцу скажу, как ты себя ведешь!

Сваливаю. Засекаю время... Через десять минут в дверь стучат. Неужели пришла?

Открываю. Арина с подносом.

— Я буду есть только если обед мне принесет кошка.

— Ей нечего делать в твоей спальне, как и тебе в ее! Либо забирай, либо ходи голодный. И оставь уже девочку в покое. У нее трагедия в жизни, понимаешь ты это или нет?! А может… — вдруг улыбается она. — Хороший мой, а ты не влюбился случайно?

— Не зови меня, когда придут гости отца, — игнорирую вопрос Арины.

Потому что нет, я не влюбился. Как вообще можно влюбиться в это недоразумение, да еще и так быстро? Красивая — факт. Необычная еще. Плачет, но сопротивляется, а мне интересно найти точку, в которой выйдет это сопротивление сломать. А еще интересно, насколько далеко я готов зайти в этой игре. Остались у меня тормоза или все, я достиг невозврата.

— Мне не нравится эта улыбка, — строго заявляет Арина. — Что ты задумал?

— Ничего.

— Платон, — она проходит в комнату, ставит поднос на компьютерный стол, — ну ты же хороший мальчик, — берет меня за руку. — Я тебя таким агрессивным не воспитывала. Тем более к девочке, которой и без тебя больно. Чего ты колючки свои выпустил, ёжик? — улыбается она.

Тепло так от ее слов и одновременно колит глубоко внутри, словно маленькой тонкой иголкой все время тыкают в одно место. И все теплое уходит, оставляя лишь глухое раздражение.

— Она тебе нравится, да? — давит Арина. — Хороший мой, если ты не знаешь, как подойти к девочке, просто спроси. Я постараюсь помочь.

— Не помню, чтобы у меня были проблемы с девочками, — ухмыляясь, разворачиваюсь, ухожу к окну.

полную версию книги