Ржавчина
Часть 1
РжавчинаАлександр Баренберг
Copyright 2015 Alexander Barenberg
Вместо эпиграфа:
И стал Моисей в воротах стана и сказал:
кто Господень, — ко мне!
И собрались к нему все сыны Левиины.
И он сказал им: так говорит Господь Бог Израилев:
возложите каждый свой медный меч на бедро свое,
пройдите по стану от ворот до ворот и обратно,
и убивайте каждый брата своего, каждый друга своего,
каждый ближнего своего, у которого меч железный, египетский.
Ибо проклял Господь металл сей, вместе с поклонившимися Тельцу.
Исход. 32:26-28
Иисус, возгласив громким голосом, сказал:
Отче! в руки Твои предаю дух Мой.
И, сие сказав, испустил дух. Тут же железные
гвозди, которыми Он был прибит, рассыпались
ржавыми хлопьями. Солдаты в испуге бросили
свои копья, наконечники коих также чудесным
образом во мгновенье покрылись ржавчиной, дав
обет не прикасаться более к кровоточащему металлу.
И весь народ, сшедшийся на сие зрелище, видя
происходившее, возвращался, бия себя в грудь,
восхваляя праведника и повторяя обет.
Евангелие от Луки. 23:46-48
И Мы создали железо, причиняющее людям
страшные муки во время войны и приносящее
неверным пользу и в мирное время. Ведь они
используют его в ремёслах в своих интересах и
на пользу в своей жизни. Всё это - для того,
чтобы Аллах выявил, кто помогает Его религии
и поддерживает Его посланников, а кто готов
использовать презренное железо ради облегчения
своей жизни.
Коран 57:25
Глубинные корни столь единодушного запрета
на использование железа во всех трех монотеистических
религиях следует искать, по нашему мнению, в
древних традициях кочевых семитских племен, не
владевших секретом выделки данного металла, в
отличие от египтян, хеттов, ассирийцев и прочих
сильных и враждебных кочевникам народов.
Железо, "портящееся", будучи оставленным без
ухода, в данном контексте олицетворяло в их
глазах силу "чуждых", враждебных богов,
трансформировавшуюся с переходом к монотеизму
в образ Дьявола. И лишь в христианстве этот запрет
был привязан именно к ржавчине, а не к собственно
железу.
Отрывок из запрещенного еретического трактата. Бомбейский университет, начало 19-го века.
Апрель 1896 года, Оксфорд, Британская империя
Иссине-черная ворона прохаживалась по красному кирпичному ограждению открытой галереи и, довольно ворча, подставляла выглянувшему из-за туч солнышку то один, то другой бок. Генри Хинниган, опиравшийся локтями о ту же самую кирпичную кладку (а ведь еще недавно здесь торчали фигурные, бронзового литья перила, о которых напоминала лишь ровная линия дыр, заполненных дождевой водой...) в паре футов от упомянутой птицы, подумал вдруг, что они с вороной сейчас весьма похожи. Оба черные - у Генри, на самом деле, были темно-рыжие волосы, но на фоне бледного веснушчатого лица, "украшенного" кривоватым некрасивым носом, они казались почти такими же черными, как и вороньи перья. Оба только что неплохо перекусили (молодой ученый - купленным в буфете колледжа хлебом с ветчиной, а птица – остатками его трапезы), и оба теперь нежатся в теплых лучах светила. В апреле такие деньки выдаются нечасто, все больше пасмурно и мокро, наружу не выглянешь.