«Всю нашу жизнь мы играли в прятки, – говорят они языком жестов. – Я был лучшим. Всегда находил всех. Но так и не нашел себя». – А потом он дотрагивается кулаком до сердца и видео обрывается.
«Интересно у него есть девушка?» – пишет некая Джессика. И я едва на стуле не подскакиваю. Листаю дальше, уже не могу остановиться.
«А он огонь», – проваливаюсь я в комментарии. Там в основном влюбленные смайлики и всякая чепуха вроде «тоже так хочу».
«Кому он посвящает эти сообщения?»
«В том и дело, что никто не знает».
«Четыре месяца уже».
Я листаю дальше и вижу, что этих видео десятки. Самое последнее гласит: «Капитан команды “Мэйсон Патриотс” Август О’Доннел в конце игры снова оставил таинственное послание. Кто-нибудь догадывается, кому оно адресовано?»
Я в таком шоке, что телефон в руках дрожит.
«Ты считала, что все было игрой и ты ее часть. Но в таком случае ты первой нарушила правила, потому что украла мое сердце до того, как мы вышли на площадку».
И если бы пальцы умели шептать, это был бы самый нежный шепот.
Листаю дальше…
«Знаю, есть вещи, которые никогда уже не исправить. Иногда мне кажется, что все случившееся – испытание свыше, экзамен, который я провалил. Но если бы кто предложил мне отдать тебе свой голос, я бы, не раздумывая, ответил: “Да”».
На экране светится: «Я звоню!». Это Ив, и я едва не роняю телефон на пол.
– Простите, – выскакиваю из-за стола, не обращая внимания на взгляды и мамины возмущенные возгласы, летящие вслед.
– Ты видела? – кричит Ив в трубку.
Сердце колотится так сильно, что не вдохнуть и не выдохнуть.
– Так, все. Спокойствие. Дыши давай! Раз, два! Раз, два! А то приступ словишь.
– Иви, – выдавливаю я, переключаясь на громкую, и снова листаю ленту из видео. Одно, второе, третье послание. Каждое заканчивается признанием. И в каждом из них «Люблю». «Люблю». «Люблю»… Последнее залетело в топ и завирусилось. Внизу хештег #Ржавое_навсегда. На нем сотни тысяч просмотров и почти пятьсот комментариев.
«Клянусь, это последнее. Хотя, может, и нет. Я готов дать тебе столько времени, сколько потребуется. – Август останавливается, глядя прямо в камеру, а кажется, будто в мою душу, и произносит: – Но когда отыщешь себя, вернись ко мне, – и снова прикладывает руку к сердцу, языком жестов повторяя: – Я люблю тебя».
Но это не тот жест, которому я учила его когда-то. Другой стиль.
– Анна, ты все еще здесь?
– Да, – еле слышно, хриплю я.
– У него игра сегодня вечером…
– Нет, я не могу… нет…
– Я буду через десять минут. Жду внизу, – произносит Ив и отключается. А я все еще сижу на полу ванной. Паника. Смятение. Радость. Эмоций во мне так много, что они едва не сносят меня потоком.
– Иди к нему!
Я оборачиваюсь. Это Эйприл. Судя по тому, что на глазах у нее почти слезы, она все слышала.
– Пожалуйста, дай ему шанс, – просит, словно иголкой пытаясь сшить нас, как лоскутки в одну большую семью.
Из гостиной раздается детский смех. Несколько долгих секунд я смотрю назад, за стол, где сидят Тобиас и Джули. Он сжимает ее руку и я понимаю, что все становится, наконец, правильно. Мы возвращаем наше прошлое, которое столько лет казалось несбыточным. Не хватает только одного. Самого ржавого из всех.
– Идем, – помогает мне подняться Эйприл, тянет за собой, и на удивленный взгляд мамы поясняет: – Кое у кого срочное дело в университете. – Хорошо, не уточняет, в каком. Когда мы выходим на улицу, Иви уже ждет. Эйприл наклоняется и, обнимая меня на прощание, просит: – Передай ему, что я его тоже люблю.
– Мне нельзя, – шепчу я, вспоминая про запрет.
– Тогда крикни так громко, чтобы он услышал! – улыбается она и, помогая сесть в машину, закрывает дверь.
– Ты точно уверена? – в десятый за сегодняшний день раз произносит Ив, и я киваю, понимая, «да». На этот раз, точно.
В салоне пахнет свежим кофе, мармеладными конфетами и внезапно солидолом. Я незаметно оглядываюсь на заднее сиденье, где вижу хорошо знакомую джинсовку с вытертыми рукавами и, закусывая губы, беззвучно смеюсь. Весь оставшийся путь мы проводим молча.
– Кажется где-то здесь.
Ив долго ищет, куда припарковать машину, но так и не находит места. День матча. Оно и ясно. Остановившись, она глушит двигатель, озираясь по сторонам.
– Наверняка заходить где-то там, – указывает рукой на табличку. – Иди, а я пока поищу, куда встать. Если что, пиши. – И, помахав, на прощание телефоном, уезжает.