Она рукой проводит по лезвию, собирает кристаллы соли и сыпет их в одну из ячеек; загадка принимает её вариант, начинает светиться белым, но тут же тухнет – решение оказывается неверным. Рейн смотрит то на пьедестал, то на двери, и решается подойти к первой и открыть её; ладонь обхватывает резную скобу – та поддается, и она входит внутрь.
Храм воды приветствует её журчанием реки, протекающей внизу, под длинной лестницей.
Двери за Рейн наглухо захлопываются.
Дампир готовится к худшему; она не знает, что её ждёт, но она обязана пройти испытание природных стихий.
И спускается ниже, предвкушая что-то интересное и опасное.
========== Человек в железной маске. ==========
- Тише. Слышишь?
- Что?
Светлана резко останавливается, прислушивается; в тишине она различает лишь эхо собственного голоса. Но это её не радует; за этим что-то не редко следует – обычно нехорошее. Дампир хватается за клинки, подходит ближе к Стренджеру – он держит наготове пистолет. Они не стоят на месте – делают шаги, постепенно приближаются к металлической двери, прислушиваются к каждому шороху, но… ничего. И никого. Это пугает, задевает, настораживает.
Они долгое время скитаются по здешним лабиринтам, встретили всего парочку немецких солдат, которых без труда удалось нокаутировать; Джошуа чувствует, что здесь что-то нечисто. Он опережает Люпеску и подходит к двери, сжимает ржавую рукоять, кивает в сторону – дверь откроется, и, вполне возможно, что за ней их будут ждать. Светлана готова и молча сверкает глазами – как жёлтыми бриллиантами на солнце, - и мужчина поворачивает скобу, толкает дверь; в другом помещении – ничего; сплошная коробка из серо-зелёных шершавых стен.
Пусто.
Тупик.
- Что-то не так… - озвучивает свои мысли Стренджер прежде, чем дверь за ними захлопывается.
Светлана пытается броситься прочь, хочет проскочить в щель между стеной и дверью, но не успевает – даже её скорость проигрывает отточенным механизмам; напарники встают спина к спине, готовясь к худшему: они предполагают, что прямо сейчас к ним ворвутся вооружённые до зубов фрицы и откроют пальбу, но… правда оказывается намного хуже.
Створки стен отъезжают в стороны, открывая расщелины с гофрированными трубами.
Из них начинает валить газ.
Кто-то давно просёк, что на территории чужой.
- Светлана, не дыши! – кричит Стренджер, пряча лицо за воротником свитера; его слова не успевают долететь до неё – ядовитые пары в закрытом помещении распространяются слишком быстро. Люпеску задыхается, также пытается справиться с ядовитыми клубами, но ей с каждой секундой становится только хуже. Джошуа успевает подхватить её, удержать на весу. – Держись! Держись!
Она кашляет, пытается сопротивляться, но силы покидают её с невероятной скоростью.
Стренджера самого одолевает слабость.
Веки тяжелеют, тело немеет; мужчина уже садится на колени, притягивая к себе Некру; он остаётся в сознании ещё несколько секунд, держит на вытянутой руке пистолет, ставший нереально тяжёлым, и запоминает, как в помещение врываются люди в противогазах, а человек в железной маске, вышедший в самый центр кладовой, окидывает Джошуа взглядом, а затем бьёт несколько раз: сначала по руке, выхватывая оружие, а затем – по голове, отправляя того вслед за напарницей.
В темноту неизвестности.
========== Храм воды. ==========
Рейн ныряет в воду, не раздумывая; холодная, до зубного скрежета, до онемения, но она продолжает плыть – пусть река несёт её в свой храм, она не станет сопротивляться. Дампир не знает, куда в итоге занесёт её течение – она думает о ключах, которые ей стоит принести в центр храма: то, что является решением, должно иметь отношение к своей стихии. Полукровка не догадывается, что послужит итоговым ответом, но боится, что она здесь находится больше положенного времени.
Она выкарабкается и добудет чёртов артефакт, чего бы ей этого не стоило.
Река приносит её на нижние уровни, к скалистому берегу, и Рейн, поднимаясь, кашляет и пытается отдышаться; её знобит, ей холодно, ноги подкашиваются и не слушаются, но она всё равно встаёт и идёт вперёд, осматривая руины атлантической святыни.
Храм воды – она здесь: в огромном помещении, где всё залито водой по щиколотку; где всё зацвело растениями, где в центре находится ещё один камень с вырезанными на ней рунами, переливающимися голубым; по бокам от него отходят странные трубы, что в итоге вгрызаются по землю. Рейн делает один шаг, второй, третий… В сапогах противно чавкает от влаги. Морщится от холода, но добирается до странного изваяния, на этот раз находясь на безопасном от него расстоянии; надпись приглашающе сверкает коснуться её ладонью.
Полукровка замечает внизу, в воде, чашу – приваренную намертво; она догадывается, что там должен быть ответ. Но не представляет, что именно: в храм воды нужно поднести воду, но она тут везде. Рейн присаживается на колени и пытается прочесть текст неизвестного древнего писания; увы, но тотем, забравший часть её крови, не даровал ей способности к языкам.
Но она находит оба изваяния слишком похожими.
И думает, что ответ на загадку будет таким же.
Свист клинка оглушает эхом; лезвие проходит по тонкой коже ладони; Рейн тяжело выдыхает и сжимает кулак – по пальцам стекает красное, прямо в чашу. Несколько капель, и руны ярко пылают. Дампир вскакивает на ноги – она считает, что всё так и должно быть, и система ею обманута, но… Камень быстро тухнет, а трубы отходят от пола, открывают люки, и вода уходит туда.
Она хочет понять, что происходит; подходит к краю, смотрит вниз и… отпрыгивает в сторону, когда на неё стремительно плывёт что-то большое.
И опасное.
Рейн хватается за клинки и смотрит на то, кого вызвала её кровь: на неё, шипя, разевая клыкастую пасть с раздвоенным языком, на чужака внемлет огромная голубая змея.
По книгам она помнит, что это – Ёрмунганд.
Морской змей, с которым ей предстоит биться.
И Рейн бросается в атаку.
Змей отвечает тем же.
========== Жертвоприношение. ==========
Голова жутко раскалывается – словно грецкий орех, но Светлана приходит в себя; мычит и стонет, открывает глаза, пытается сфокусироваться, но картинка плывёт разноцветными кляксами; хочет пошевелиться, но тщетно – её крепко привязали к стулу. Дампиру больно от каждого телодвижения, но когда ясность мысли возвращается к ней, она обнаруживает, что Стренджера рядом нет, а сама она находится в реконструкции какого-то собора, и из-за кафедры внимает свою речь какой-то разодетый священник. Постановка? Спектакль? Всё это походит на бред сумасшедшего.
Светлана вновь делает попытки высвободиться; она безоружна, одна, в этом… очень странном месте, и слушать речи больного проповедника она не собирается. Ей нужно найти Джошуа и искать документы о пропавших служащих Спокхауса, а остальное может подождать… Она хочет принимать происходящее за дурной сон, но всё слишком реально.
Она прыгает вместе со стулом, руками нащупывает тросы, а затем слышит громкий хлопок и поворачивается в сторону кафедры; удивительно, но за ней скрыта пулемётная установка – теперь Люпеску знает, для чего она здесь. Кафедра подъезжает к ней на рельсах, и священник целится в неё из пушки, но почему-то не стреляет. Дампир улыбается ему, будто её совершенно не волнует то, что её может не стать в следующую минуту.
Такая дерзость задевает его.
- Ты пришла как раз вовремя, дитя, - начинает он говорить; его лицо скрыто красным капюшоном-колпаком, но голос… Светлана чувствует его дрожь. – Сегодня мы делаем пожертвования нашему великому храму.
Он указывает на статую, возвышающуюся до потолка, и Некра следит за его рукой – там, у изваяния святого ангела, держащего меч и железный крест, лежат человеческие трупы. Дампир догадывается, в чём дело.