- Твоё последнее слово, дитя?
- Дай-ка мне минуту на размышление.
- Как угодно.
Тугие узелки поддаются Некре. Руки наконец-то освобождены. Но она продолжает делать вид, что связана.
- Тогда вот моё последнее слово…
- Говори же.
- Сдохни, урод!
И прыгает на первосвященника.
И раздаются оглушительные выстрелы.
Жертвоприношение сегодня состоялось.
========== Монета. ==========
Симон подбрасывает монету: орёл – смерть, решка – жизнь. Перекатывает её между механическими пальцами, а сам смотрит в одну сторону; в голове выстраивается определённая тактика, чёткий план и действия, но он не может решиться – ждать или идти сразу. И вновь подбрасывает монету; немец понимает, что если приказать ей всё сделать именно сейчас, то другие обо всём догадаются. И у них на руках ещё нет артефакта. А будет ли? Он не верит Минс, ведь та возлагает надежды на юного дампира; не верит Рейн, так как считает её слишком тупой и неопытной… Но если всё же чудо произойдёт, и она достанет глаз Белиара, возможно, что Кригер поменяет свои взгляды.
И он подбрасывает монетку вновь.
Ловит: решка – Рейн выживет в этом испытании. Немец усмехается; его брат будет очень рад, когда рыжая сука вернётся обратно. Хоть что-то значимое для такого генетического мусора, как Зигмунд. На его судьбе монетка упала на орле.
Прогнозы Симона всегда сбываются.
Счастливый талисман ещё никогда его не подводил.
И он вновь бросает монету.
Гадает: действовать ли сейчас? Но когда выпадает на ладони решка, он сжимает кулак; он потерпит, но совсем немного – и так ждёт слишком много лет. И его воля не железная, но… что если поставить на кон нечто другое? Ариец ухмыляется, думая о дальнейшей судьбе Рейн, и вновь подкидывает монету, решая её исход.
Когда та падает на ладонь, он сжимает металлический кулак и встаёт с места, возвращаясь к своим делам.
Ответы на некоторые вопросы ему не хочется пока что знать.
========== Побег. ==========
- Поделом вам, уроды.
Стренджер больше не желает церемониться; проснувшись ото сна, что навлёк на него ядовитый газ, мужчина оказывается в пыточной камере в окружении немецких психопатов – они пытались его сломить и допросить, но всё, что им удаётся – получить град пуль в собственные тела. И сейчас Джошуа перешагивает многочисленные окровавленные трупы, собирая с них пушки и патроны – они сами напросились, он просто решил их судьбы чуть быстрее.
И теперь ему предстоит выяснить, куда они, чёрт подери, дели Светлану.
Он не сомневается, что она справится – Люпеску очень одарённая, сильная и удивительная. Не была бы ещё полувампиром – цены бы ей не было, но Стренджер давно смирился с данным фактом. Перезаряжая парные пистолеты, мужчина идёт за ней, но жалея никого из врагов: попадись хоть один – всадит без промедления целую обойму.
Однако ему любопытно, чего добивается человек в железной маске, раз не убил их сразу, когда у него была такая возможность.
Джошуа знает, куда ему идти – один из солдат раскололся, куда повели его женщину; ускоряет шаг, почти бежит, прислушивается к каждому шороху. Он не может опоздать, ему просто нельзя! Лабиринты коридоров путают его, ведут не туда, в тупик, в ловушку, но Стренджер спешит к ней; на пути встречаются двое, но те даже не успевают что-то сообразить, как тут же оказываются мертвы – выстрелы в голову очень эффективны.
Мужчина заворачивает за угол и не верит собственным глазам: обычные складские помещения и серые коридоры преобразовываются в небольшую часовню, где… он слышит пулемётную очередь. Джошуа бросается к двери – тишина – и открывает её, заглядывая внутрь.
И спокойно вздыхает.
По-другому и не могло быть.
========== Грехопадение. ==========
Священник поддаётся греху – желает смерти почти себе подобному; открывает огонь, пытаясь задеть полукровку, но та ловко уворачивается и прячется за одной из колонн, хочет перевести дыхание. Сумасшедший проповедник смеётся: он считает себя победителем в этой игре – положить на пьедестал мёртвое тело, чтобы Бог принял его знак – ему важно далеко не это. Смерть. Доминирование. Человек выше грязнокровок, и тем нет места на святой земле. Пусть молятся, что ещё живы. Светлана тяжело дышит, хочет повернуться, оглянуться, но пролетевшие несколько пуль сражают каменный столб; крошка бьёт по лицу, царапает. Люпеску вновь прячется – священник громко и заливисто смеётся; его голос перебивает звуки стрельбы.
- Ты у меня на крючке, дрянь!
И снова зажимает спуск; пулемётная лента быстро опустошается. Светлана делает выпад, бежит мимо колонн, пока огненные снаряды прячутся в стенах, пытаясь задеть её – пули, как рой разъярённых пчёл, почти достают её, но каждый раз терпят провал в долю секунды. Люпеску прикрывается руками, скользит по кафельному полу, продолжает спасаться бегством, а человек за кафедрой стремится за ней по вмонтированным рельсам; человек смеётся, потому что считает себя выше всех.
Возможно, что выше Бога.
- Ты не спрячешься от меня! Думаешь, зря я приволок тебя сюда? Твоя кровь, твой дух и тело станут даром для нашего Бога! Я дам ему то, что он заслужил! Твою голову!
И снова выпускает снаряды по колонне; та трескается, рушится, обваливается, обнажая металлические конструкции; Светлана жмурится, прижимаясь к холодному камню; ей кажется, что пули скоро достанут её. Дампир не знает, с какой стороны подойти к проповеднику; он может в любой момент её заметить, и там – исход очевиден. Некра выжидает и мысленно желает себе удачи и начинает отсчитывать до окончания поединка.
У неё есть ровно одна попытка покончить со всем этим.
Десять.
Она выдыхает и бросается по правую сторону от проповедника. Тот снова открывает огонь.
Девять.
Дампир кувыркается за колонну; священник поднимает каменную пыль. Пулемёт в его руках краснеет, нагревается.
Восемь.
Светлана старается его запутать. Кафедра с проповедником катается по всему собору, уничтожая элементы готической архитектуры. Безумец. Безумец, жаждущий крови!
Семь.
Его руки обжигаются о металл; пулемёт изрыгает множество снарядов, что летят впустую. Люпеску бегло смотрит по сторонам – нужно придерживаться стратегии.
Шесть.
Пули врезаются в колонны, ломают камень в крошку, и Некра решается: поворачивается и бежит уже не к соседнему столбу, а прямиком на проповедника.
Пять.
- Ты умрёшь сегодня, сука!
Четыре.
- Только после тебя!
Три.
Он прицеливается в неё; Светлана ускоряет шаг, почти бежит.
Два.
И совершает прыжок.
Один.
Священник открывает огонь, но снаряды простреливают дорожку в полу; он озирается по сторонам: чёртова ведьма исчезла! Проповедник не сразу понимает, что происходит, а когда оборачивается, то встречается с женским кулаком, который отправляет его в нокаут. Светлана скидывает тело мужчины с кафедры, а затем запрыгивает сверху, берёт его голову в руки, а затем резко поворачивает.
До хруста.
До потери пульса.
И отпускает.
Жертвоприношение свершилось.
Не в пользу лже-Бога.
Внезапно слышит, как скрипит входная дверь, и поворачивает голову; дампир улыбается, видя знакомое лицо.
Теперь всё хорошо.
========== Ёрмунганд. ==========
Змей шипит на неё и бросается, широко раскрывая пасть – Рейн отпрыгивает в сторону; она знает, что храм испытывает её – вполне возможно, что ключ к артефакту находится в решении этой загадки: в смерти морского чудовища, что сейчас стремится умертвить чужака. Ёрмунганд огромен и злобен, и дампир, прячась за тотемом, думает, как поступить с мифическим существом – клинки отскакивают от его перламутровых чешуек как гальки от стен; его ахиллесова пята находится в другом месте, но вот где – это предстоит выяснить.
Рейн перекатывается в сторону – ровно в тот момент, когда змей щёлкает челюстями в метре от неё; Ёрмунганд целится хвостом, сносит собственный дом; каменные глыбы поднимают волны; передвигаться по воде тяжело; в мокрой одежде тяжело, но дампир не может сдаться. Она пытается запрыгнуть на монстра, зацепиться за чешуйки размером с блюдце, добраться до его головы, но чудовище не даёт: извивается, быстро передвигается, несмотря на свою массивность. Он может в любой момент вернуться в свою среду и скрыться там, в глубинах водного храма, но Рейн не может дать ему этого сделать.