— Он ворвался в лагерь! — вмешался Анкис. — Нападал на всех подряд!
— Нет, — мотнул головой Вольный. — Он не охотился, он бежал. Так боялся, что не разбирал дороги. Мы оказались у него на пути.
— От кого могло удирать столь огромное и сильное создание?
— Надо полагать, от кого-то более опасного, — едко заметил Йиюмбике.
— От того, кто приходил за свежей кровью.
— Вам-то откуда знать?! — не выдержал таульгар. Ночь выдалась прескверной, но утро — еще хуже. — Анкис, немедля отправь кого-нибудь за майором! Пусть тоже выслушает!
— Шолто напрочь не понимает ни лесов, ни живущей здесь добычи, — припечатал Сайнжа.
— Шолто служит на Лаймерине четвертый год! Вы свалились нам на голову только вчера и уже насквозь изучили местную фауну?
— Да, — без малейшего сомнения заявил Вольный Странник. Боумантессе испытал сильнейшее желание взреветь через прижатую языком заднюю носовую перегородку. Получавшийся в этом случае вибрирующий низкий звук внушал хумансоо неодолимое чувство страха. Хотя на этом, с Пояса Ятранги, безотказный трюк может и не сработать. Неправильный он, не такой, как прочие хумансоо.
— Самоуверенность однажды загонит вашу нацию в большую общую могилу, — предрек таульгар. — Предположим — только предположим! — что я окончательно выжил из ума и решил поверить вашим россказням. Что из этого следует?
— Новое нападение, — не замедлил с ответом Вольный. — Но теперь мы подготовимся как следует. Я объясню, как именно.
Боумантессе переглянулся с помощником. Маиссо часто заморгал третьим веком и раздул ноздри, едва заметно покачивая головой.
— Больше никаких нападений, — сухо отрезал управляющий. — Опасное животное убито. Мы благодарны вам за своевременное вмешательство и в качестве жеста доброй воли готовы предоставить бесплатные материалы для ремонта. Этим и ограничимся. Чините свой корабль и возвращайтесь к звездам.
Мысленно таульгар приготовился к долгому и муторному спору, в котором озлобленный хумансоо приведет сотни убедительных доказательств своей правоты. В конце концов человек повысит голос и сделается агрессивен. Анкис сбегает за блюстителями, сопротивляющегося Вольного-таки сунут под замок, а он, Боумантессе, сможет в спокойствии
принять утреннюю порцию рациона и поразмыслить над планами грядущего дня.
— Ладно, — невозмутимо согласился Сайнжа. Повернулся, так что густая копна несуразных косичек хлестнула его по широченной спине, и вышел. Таульгар аж сдавленно ухнул от неожиданности.
— Он особо не надеялся, что к нему прислушаются, — подал голос Йиюмбике. — Но сказал, что его долг — упредить. Как и мой, кстати. Раненые минувшей ночью не идут на поправку и не скоро вернутся в забой. У этой твари когти словно нарочно перемазаны какой-то заразной слизью, препятствующей свертываемости крови. Похоже на эндемичный штамм бурцеаллеза, без полноценного анализа сказать трудно. Провести его я не смогу — за полным отсутствием необходимых средств, — слаик раздул горловой мешок, издав ряд влажно булькающих звуков.
— Размеры и содержимое госпитальной аптеки определялось не нами, — напомнил маиссо.
— Я в курсе. Делаю, что в моих силах. Но не удивляйтесь и не возмущайтесь, если в скором времени четверть раненых перейдет в разряд «полностью негодны к физическому труду», — Йиюмбике одернул длинное одеяние, почти утратившее первоначальный белоснежный оттенок, и с достоинством удалился.
Грядущий день точно не предвещал ничего хорошего.
Глава 2.
Помощник управляющего Анкис.
Время неспешно утекало под утробные стонущие вздохи жерла шахты. Скрипели натягиваемые веревки, лязгали цепные передачи, деловито пыхтел локомотив, волоча вагонетки с отработанной рудой. За пределами рудника зелено-золотой колышущейся стеной высился лес. На тысячи ладов надрывались птицы, насекомые и мелкое зверье. В бескрайних кущах охотники скрадывали добычу, жертва, как водится, пыталась спастись, но ни одна крупная агрессивная тварь не пересекла незримой границы между лесом и территорией Хаабо.
Ждали дождя, но появившаяся на далеком горизонте свинцовая хмарь проползла стороной. Толстый гофрированный рукав мелко содрогался, под неумолчный рев насоса перекачивая воду из мутной реки в проржавевшие баки опреснителя. Бригады водоносов подставляли ведра под тонкий ручеек и разбегались по Хаабо, распределяя скудные порции воды между шахтерами. Ослепительно и зло, до слезной рези в глазах, сияло солнце Лаймерины. Тень от флагштока перед офисом съежилась в крохотную темную лужицу. Выцветший стяг с гербом Содружества Фузии уныло обвис в безветрии оглушительно жаркого дня, очередного из многих на руднике.