Помощник управляющего, встав задолго до рассвета, неспешно и безостановочно ковылял по деревянным настилам. Всякий вечер, прежде чем позволить себе краткий отдых, Анкис составлял обширный план на грядущий день — и методично вычеркивал пункт за пунктом.
Команда золотарей оттащила тушу убитой зверюги поближе к одной из выгребных ям и попыталась сжечь. Медленно обугливаясь и истекая оранжевой плотью, панцирь твари столь отвратительно вонял, что чихающий и надрывно кашляющий Анкис распорядился сбить пламя. Почерневшую тушу спихнули в яму с органическими отходами и обильно засыпали негашеной известью. Тела погибших рабочих с пристойным уважением вернули в извечный круговорот жизни — кого закопали на неумолимо растущем кладбище Хаабо, кого предали огненному погребению.
Управившись с печальной обязанностью, маиссо поспешил за отчетами к бригадирам ночной смены. Собирая в папку коряво заполненные разлинованные листы, Анкис в очередной раз отчитал десятников Второй и Одиннадцатой бригад за неаккуратность и вопиющую неточность записей касательно объема поднятой руды. Посулил в следующий раз точно лишить повинных в небрежении ночной прибавки к жалованью и ретировался под злобное шипение слаиков.
Рудник огромен, хлопот и забот немало. Там горняки наткнулись на скалистый выход породы, поломав дорогостоящий бур. Десятники и рабочие взахлеб орут друг на друга, а работа стоит. Здесь засорился промывочный лоток. Горластая повариха-хумансоо отлупила половником лаймера, прошмыгнувшего на продуктовый склад. Когда на визги прибежали блюстители, хумансоо позволила воришке смыться, заявив, мол, тот молод да глуп, и уже получил на сегодня вразумляющую трепку. Оборвалась цепь на подъемном механизме, двое хумансоо и трое слаиков ранены. На стоянке локомотивов вовремя не пополнили запас угля. Четвертая бригада ночной смены, проходившая средний ярус юго-западного среза Хаабо, наткнулась на выход кварцолита. Теперь там суетились геологи-эксперты, определяя перспективность разработки и направление жилы. Когда Анкис робко попытался задать пару вопросов, геолог-таульгар яростно запыхтел, раздувая дыхательные щели, и велел не путаться под ногами.
Осмотр пристаней в сегодняшний перечень дел помощника управляющего не входил. Ему надлежало отнести отчеты в Малый Дом, вручить замотанным клеркам и проследить за приобщением к общему реестру дел. Встретиться с управляющим для традиционного краткого доклада. Выслушать накопившиеся поручения и спешить дальше, ибо время коротко и его всегда недостает.
Но Анкис свернул к причалам. Оправдываясь необходимостью лично взглянуть, чем занят подозрительный гость со звезд.
Хотя обитатели системы Маисс давно преодолели силу тяготения, выйдя на просторы Эфириума, они не отличались стремлением к дальним рискованным странствиям, подобно хумансоо или таульгар. Путешествие к Лаймерине Анкис вспоминал с леденящим холодом в конечностях и душевным содроганием. Маиссо страшился приоткрыть шторку иллюминатора, за которой угрожающе сиял открытый космос, приплачивал стюардам за доставку еды к дверям каюты и цепенел при одной мысли о необходимости выйти в коридор. Всякую ночь его преследовали кошмары о гибели фрегата в пламенном сердце рождающейся сверхновой звезды, столкновении с внезапным потоком астероидов или нападении кровожадных пиратов.
Будущие шахтеры и вспомогательный персонал рудника Хаабо по мере сил веселились перед долгим сезоном тяжелой работы. Устраивали шумные гулянки на нижних палубах, дрались и отплясывали, бегали наверх полюбоваться мириадами созвездий, умеренно пьянствовали и ничуть не страшились внезапной погибели, грозящей со всех сторон. Прятавшийся в каюте и боровшийся с тошнотой Анкис слышал их восторженные крики, когда поблизости от фрегата неспешно проследовал косяк звездных китов. Вечные бродяги Вселенной, огромные и прекрасные, они шли своим неведомым путем. Киты пели, перекликаясь с сородичами. Их низкие, тягучие голоса отдавались странной, звенящей вибрацией в досках фрегата, пробегали волной томительной дрожи по позвоночникам гоминидов.
После встречи с китами почему-то стало самую малость полегче.
Вольный находился там, где ему было велено — на борту куттера. Уступив жаре, он расстался с долгополым плащом и возился с паутиной оборванного такелажа. Анкис поневоле оценил неспешную деловитую методичность, с которой хумансоо наводил порядок на пострадавшем судне, распутывая канаты и тросы. Диковинные косички, чтоб не мешались, он увязал на затылке огромным узлом, издалека напоминающим ворох осязательных вибрисс вилья. Очистив палубу и набросив петли на обломок грота, хумансоо шустро закрутил колесо лебедки. «Погоня» качнулась с борта на борт, когда мачта неохотно поползла к борту. Хумансоо явно знал свое дело, не нуждался в помощи и даже соизволил кивнуть, заметив торчащего на берегу Анкиса. Помощник управляющего сделал вид, якобы всецело поглощен заботами рудника и оказался тут по совершеннейшей случайности.