Картинка была беззвучной, но когда губы призрачного Йонге Далине зашевелились, Сайнжа без труда угадал произнесенные фразы. Сначала радостное «Фелиция, дорогая!», потом вопросительное «Куда запропастился Руди?»
Должно быть, автоматон что-то ответила, ибо Далине повернулся к волнующемуся заливу и дощечкой вскинул ладонь к глазам. Разглядел, отбросил ракетку и приветственно замахал руками, побежав к кромке прибоя. Навстречу атлетически сложенному мужчине, легко и стремительно летевшему на гребне пенящейся волны. Пригнувшись, Рудольф Вебер балансировал на длинной, узкой доске, слившись с ней в единое целое — и рывком приблизившееся изображение на миг крупно выхватило лицо с напряженно прищуренными глазами и остро вырубленными скулами. Белые мокрые волосы, увязанные в хвост, привольно метались за широкой спиной.
Он двигался слишком быстро, выскользнув за пределы кадра. Когда запечатлевающий взор Фелиции вновь отыскал его, Рудольф стоял по колено в прибое. Волны игриво толкали к берегу позабытую доску. Подбежавший Йонге ударил товарища по плечу, заговорил о чем-то — и они разом оглянулись на оклик Фелиции. Изображение зарябило и застыло, навечно сохранив их мокрыми от брызг, беспечно смеющимися на фоне ослепительно сверкающей морской воды.
Живыми. Мертвыми. Утраченными. Живыми. О, как бы он хотел встретить их живыми. Понять, что за будоражащая воображение нить натянута между двумя молодыми людьми. Тонкая пульсирующая нить, которой нельзя коснуться, но горячая вибрация которой ощущается даже сквозь бесстрастную ленту ферроскопа.
— Согласно условиям контракта, нам предстояло забрать опечатанные контейнеры со склада в порту Карнаги и как можно скорее доставить их на Митцекур, — Фелиция прикрыла глаза. Мерцающий портрет двух друзей на морском берегу истаял, и Тень тоскливо, вибрирующе взвыл.
— Это одна из планет в системе Лиры, рядом с территориями маиссо. В лоциях она обозначена как необитаемая, вот только издание лоций частенько не поспевает за быстро меняющейся обстановкой. Мы подумали, вдруг за это время на Митцекуре кто-нибудь успел основать колонию. Переход был долгим и трудным, но мы уложились в срок. Никакой колонии на планете не было, зато на орбите в сопровождении парочки потрепанных кораблей дрейфовал лувианский дредноут. Увидев его, Рудольф встревожился и начал убеждать компаньона как можно шустрее смыться отсюда. Мол, его внутренний голос настаивает на том, чтобы получить обещанную за доставку плату и немедля поднять паруса. Йонге доказывал, что мы никому не позволим обвести себя вокруг пальца и в силах постоять за себя. Они все еще спорили, пока мы причаливали, сдавали груз и ждали встречи с представителем заказчика.
Будь Фелиция человеком, Сайнжа сказал бы, что она судорожно перевела дыхание. Из застывших в вечной полуулыбке губ автоматона вырвалось короткое, прерывистое сипение.
— К нам на борт поднялся сканорих с лингвоадаптером наперевес. Их планеты находятся в дальних секторах за поясом Ориона, этот народ редко появляется в секторе Фузии. Люди и таульгар их недолюбливают, хотя никто не может в точности ответить, почему. Наш гость был крайне любезен. Его настоящее имя было слишком сложно для человеческого произношения, он представился как доктор Чвезза. Расплатился, добавив щедрое вознаграждение сверх уговоренного, за скорость доставки. Речь зашла о теории расщепления энергии с помощью кварцолитов, и выяснилось, что сканорих давно следит за публикациями трудов мистера Далине. Он рассыпался в комплиментах его таланту. Заговорил о том, якобы научное сообщество хумансоо в силу косности и ограниченности никогда не оценит по достоинству его работ. Зато его коллеги будут счастливы, если мистер Далине обдумает предложение продолжить исследования в их маленьком дружном коллективе. Да, на борту дредноута под названием «Мерцающая» расположилась целая странствующая академия. Теория и практика, в походно-полевых условиях идущие рука об руку. Ксенобиология, астронавигация, изучение звездной материи, отлично оборудованные лаборатории. Никаких преград для полета творческой мысли и достойное жалование. Какое чудо, что заказ на доставку довелось выполнять именно мистеру Йонге и его спутнику!
Фелиция прервалась и раздумчиво изрекла, совсем иным тоном, отличным от ее дотошной манеры университетского лектора: