Тропа вела к лесу, вилась вдоль опушки и дальше через болотистую низину к испепеленной Шатеевке. Они шли под набухшим хмурым небом, которое напоминало весенний рыхлый снег, брошенный в лужу. Моросил противный дождь, раскисшая земля чавкала под подошвами, трава клонилась под внезапными порывами ветра, лес поскрипывал и шелестел. Как сказал бы покойный Грибасик: «Погода сквернячная».
Гриф, шедший в трех метрах позади Алексея, достал сигареты. Еще было время неспеша перекурить, обдумать маршрут и кое-что еще. Он шел, попыхивая, не особо осторожничая, изредка кидая взгляды по сторонам. Вокруг «Депо» расхаживает много сталкеров, все по делу и все вооруженные. Мутант здесь редкая птица, а притаившиеся аномалии Гриф знал в лицо. После выброса они, конечно, норовили сдернуть в новые секреты и возникнуть вдруг в большем количестве, но в этом районе (не зря Гейгер выбрал для своего бара именно это местечко) подобное случалось редко.
– Шагай и не оборачивайся, – приказал Гриф, когда Алексей не выдержал гнетущего молчания, обернулся и хотел поинтересоваться планами на будущее.
– Ты, Салабон, не менжуйся, – говорил Гриф парню в спину, попыхивая табачком, – я про тебя помню. Ситуация возникнет, скажу, что делать. И если хочешь заполучить свой артефакт и при этом остаться живым, слушай меня внимательно и подчиняйся беспрекословно, – произносил сталкер заученный текст. – Скажу прыгай – значит прыгай, скажу ложись – значит падай, скажу стой – значит замри, скажу заткнись – так тому и быть. А главное, по сторонам смотри и под ноги не забывай поглядывать. Много тут вашего брата раззявистого сгинуло по пустякам да по глупости.
Гриф прекратил поучать, кинул окурок в грязь, сказал:
– Здесь налево. Налево! – повысил голос. Он удрученно мотнул головой, глядя, как «отмычка», сделал еще шаг и только потом повернул. Случись подобное немногим дальше, летел бы Салабон чучелом беспомощным и кувыркался. Трамплин, возникший на месте костра, который когда-то сталкеры развели в полуметре от тропы, не самый сильный, но метра на четыре зашвырнуть смог бы вполне. А там уж как бог на душу положит.
Глава 3. В берлогу
По извилистой тропе они прошли еще метров триста, когда послышался громкий окрик:
– Стоять!
Гриф среагировал моментально. Сдернул с плеча «абакан» и развернулся на голос. Говоривший укрывался за сгнившим стволом, который торчал из земли, словно кость. В следующее мгновение со стороны леса раздался раскатистый выстрел, возле ноги сталкера взвился грязевой фонтанчик.
«Местность открытая, – быстро соображал Гриф, – мы как на ладони. Снайпер без проблем уложит меня, ему посодействует тот, что за деревом, а может, есть и еще кто-то. От Салабона толку нет».
Гриф положил автомат на землю, поднял руки:
– Не стреляйте! – громко крикнул он. – Кто вы и чего хотите?!
От дерева отделилась фигура с автоматом. Гриф узнал Гарика, и все ему стало понятно. Он печально усмехнулся, кинул через плечо Алексею: – Бросай пушку. Не дергайся. Делай, что скажу.
Возвращая взгляд на Гарика, заметил шевеление в высокой траве правее метрах в двадцати. «Значит, трое».
Гарик остановился за пять шагов.
– Да это ты, Гарик! – воскликнул Гриф радостно и сделал шаг в его сторону, протягивая руку для приветствия.
– Стой, где стоишь, – осадил его налетчик, – не то стрельну.
– Ты меня с кем-то путаешь, – сталкер растягивал губы в добродушной улыбке, делая еще как бы по инерции шаг, – это я, Гриф.
Раздался выстрел. Ствол АК 74 дернулся, выдыхая дымок. Пуля просвистела в опасной близости от правого плеча Грифа. Добродушная улыбка исчезла, на лице проступил испуг.
– Ничего я не перепутал, – сказал Гарик угрюмо, – гони сюда карту.
Он вытянул руку в тактической перчатке, раскрытой ладонью вверх, дернул пальцами, предлагая делиться.
– Ты это о чем? – удивился сталкер.
Гарик навел автомат на Алексея:
– Для начала я грохну его, чтобы ты поверил в серьезность моих намерений.
Не заметив изменений в лице Грифа, вернул ствол назад:
– Ну да. Забыл – «отмычки» тебе, что грязь, – и нажал на спусковой крючок.
Громыхнуло. Гриф едва успел отскочить.
– Ты с ума сошел! – крикнул он, боязливо выпрямляясь и делая как бы между прочим шаг к Гарику. – Ты мне бочину чуть не продырявил!
– Не бочину а ногу, – прорычал тот, – следующий раз дам очередь. Карту сюда, быстро.
– Дай ему, что хочет, – сказал Гриф, оборачиваясь к Алексею. Тот непонимающе таращился на сталкера и моргал. Верхняя губа, лоб Алексея покрылись испариной, в ногах появилась предательская слабость. Он полностью вверил свою жизнь в руки Грифа и ничего предпринимать не собирался, да и не в силах был. Страх пожрал его волю, превращая в послушного барана.