— Ну-ка, ты мусорок, руки в гору. Дернешься, я из тебя дуршлаг сделаю. — он подошёл к Вадиму и вытащил у него из кобуры пистолет и забрал рацию. — А теперь сдаём телефоны. Быстро на. — Забрав телефоны, он совершенно пьяной походкой, отправился к своему автомобилю. На полпути обернулся — Чё стоите как столбы? На кладбище поехали — и пошёл дальше. Андрей крикнул, слышь командир, может остальных покойников, тут выгрузим, чего их катать туда-сюда. — Чирик махнул рукой соглашаясь, кричать он не мог у него раскалывалась голова. В машине он достал из бардачка бутылку водки, и отпил из горлышка, ему не много, полегчало, и он ещё два раза приложился, проваливаясь в запой. Пока они разгружали УАЗ, Чирик стрелял из Макарова, отобранного у Вадима, по рации, установленной на краю котлована. Расстреляв всю обойму, и ни разу не попав, он отшвырнул пистолет в сторону, достал свой и с первого раза сбил рацию, которая улетела в котлован.
От полигона до кладбища было не далеко. Единственным препятствием, для завершения этого геморроидального приключения, оказались ворота на кладбище, они были закрыты. Но Чирика это не остановило. Он подошёл к кладбищенской канторе и попытался ударом ноги открыть дверь. Дверь оказалась крепкой. После второго удара она открылась, но не внутрь, а наружу. Из за неё показалась голова старичка. — Чего ты шумишь паря? Здесь кладбище, а не цирк, здесь тихонько должно быть. — Мать у меня умерла, понимаешь? — Чирик даже слезу пустил. — Понимаю чего не понять. А только кладбище закрыто. Тут уж давненько ни кого не хоронят. — Старик попытался закрыть дверь, но Чирик сунул ногу между дверью и косяком, руку с пистолетом он держал за дверью и старик её пока не видел. — Ты мне ворота открой и лопату дай, а место я сам найду. — Чирик вытер слезу, рукой с пистолетом и это действие произвело на старичка неизгладимое впечатление. Он тут же отпустил дверь и пропал в недрах конторы. Через десять секунд появился держа в каждой руке по лопате. — Вот, будьте любезны, со всем нашим почтением. — сказал он протягивая их Чирику. — В УАЗик положи и ворота открой.
Место для могилы Чирик выбрал просто. На пересечении двух главных алей, была клумба, вокруг которой, стояли лавочки, а в самом центре клумбы копали могилу Пётр и Вадим. Сам Чирик полу сидел, полу лежал на скамейке с пистолетом в одной руке и бутылкой водки в другой. Довершал безобразие Андрей, выдувающий губами траурный марш Шопена. Что то надумав Андрей перестал извлекать из себя потусторонние звуки. — Не понял ты куда музыку дел? Чуйковский. — дернулся было встать Чирик. — Я вот думаю что без венка не по людски как-то получается. Давай я за венком к воротам сбегаю? Я видел, там их много было. — предложил Андрей — Не по людски. — повторил Чирик. — Ну сбегай, принеси венок, и что бы на нём было написано «от Братвы». — Пьяно выговорил Чирик. — Сам иди, а музыку оставь. А вы копайте, потом для себя будете копать. — Андрей снова начал издавать звуки отдалённо похожие на марш, отходя тихонечко всё дальше и дальше. Подбежав к конторе и продолжая выводить какую-то совершенно дикую мелодию, он застучал в дверь. Никто ему не открыл. Он сдвинулся к окну, результата ноль. У него в голове сложился план как он возьмёт телефон у старика и вызовет полицию. Но старичка не было, а значит, не было и плана. Тогда нужно бежать, промелькнуло у него в голове. Бежать, бежать. Только не по дороге, иначе догонит. Он оглянулся и ему в глаза ударил зелёный цвет нескольких венков, в центре одного из них чернела ленточка с надписью «от братвы». Вдруг у него внутри что-то скрипнуло, бумкнуло, а потом потянуло. И вместо спасительного бегства, он пристроив венок как шит на левую руку и подобрав обрезок арматуры, побрёл назад. Арматуру он тоже вложил в левую руку чтобы её не было видно под венком.
Подойдя он увидел, что Чирик уже полностью лёжа на лавочке, спит, зажав в одной руке бутылку водки, а в другой пистолет. Но Вадим с Петром, не замечая этого, копают во всю, соревнуясь друг с другом и пытаясь выполнить и перевыполнить. Они были так увлечены переброской грунта, что не замечали даже его. Андрей поднял маленький камешек и кинул им в Вадима. Тот, оглядевшись и поняв в чем дело, показал на пальцах что то, типа валим по-тихому. Андрей отрицательно покачал головой, и на цыпочках подобрался к спящему Чирику. Вадим продолжал делать ему знаки, что бы он уходил, но Андрей уже не обращал на него никакого внимания. Он буквально двумя пальцами вынул пистолет из руки Чирика. Но на этом его везение кончилось. Чирик вздрогнул во сне, и из другой его руки, вывалилась бутылка водки. Она не разбилась, но ударившись о лавку, издала такой ужасный звук, что Андрей от испуга выронил пистолет, а Чирик открыл глаза. Секунду они смотрели в глаза друг другу, а потом их руки одновременно рванулись к оружию. Один пытался достать пистолет, другой арматуру, победила дружба. Победила дружба Андрея с арматурой, он ударил по руке Чирика достающего пистолет и если не сломал её, то отсушил точно. Чирик взвыл от боли и подставил здоровую руку, что бы отбить вновь несущуюся на него арматуру. Следующий удар оставил его без второй руки, точно так же, либо сломав, либо отсушив её. Тогда Чирик пнул Андрея ногой, сквозь венок, который оказался плохим щитом, да так удачно, что Андрей отлетел, выронив арматуру. Но Чирика это не спасло, сверху, проламывая кости черепа на него обрушилась лопата. Вадим стоял с побелевшим лицом, держа в руках окровавленную лопату, а Пётра, стоявшего на карачках в могиле, выворачивало наизнанку.