КАМАЗ с колоколом не подвёл, он ехал охраняемый Архангелами, этой ночью принявших вид БТРов. Архангелы, выполнив свою миссию и передав его под покровительство старой церкви, исчезли во мраке ночи, оставив его одного дожидаться нового рассвета.
Сегодня Андрею дали поспать подольше. Он честно заслужил этот отдых. Правда никто об этом не догадывался. Его не трогали потому, что все женщины, с самого утра не емши, если не сказать грубее, разбирали привезённые свадебные ансамбли, выбирая лучшее.
Андрей, проснувшись и почесавшись во всех возможных местах, и не получивший за это подзатыльник, обеспокоился отсутствием раздражителей. Поглядев на Семёна, мирно пускающего пузыри. Он, аккуратно взяв одежду, вышел в коридор. Из-за одной из закрытых дверей доносился гул толи пчёл, толи чокнутых куриц. Помня урок с колоколом, Андрей, прежде чем войти, постучал. За дверью, несколько женских голосов, как по команде гаркнули одно слово — НЕЛЬЗЯ — Мне можно. Я почти родитель. — пробубнил в дверную щель Андрей. На это, дверь ненадолго открылась, выпуская жену, и крики полуодетых или наоборот полураздетых девиц, и тут же захлопнулась. Причём Андрей заметил, что Спортсменка сидела с грустным видом, в своей обычной одежде, и даже успела махнуть ему рукой. Жена, подхватив его под локоть, потащила на кухню, где очень быстро наложила и разогрела ему завтрак, говоря при этом, что девчонки как с ума посходили, вместо дел примеряют наряды. А потом сидела как на иголках, делая вид, что совершенно ни куда не торопиться. Но всё это проделывала таким образом, что бы Андрей понял, что её надо отпустить. Но наконец, не выдержав напряжения, жена сказала, что ей надо к детям и стартанула, что тот пятилетний бесёнок, продолжать разбирать наряды.
Андрей перекусив, отправился в клуб. Ну во первых Маша, она должна была быть там, во вторых, хотел гордо посмотреть Попу в глаза. По пути встретил совет в полном составе, Михалыч, Паша, Александр и приблудившегося к совету Петровича. Сели на ближайшей лавочке совещаться. Закурили, обсудив важные вопросы. При обсуждении, Петрович по незнанию, попытался угоститься сигарой. На что Андрей протянул ему портсигар с сигаретами. — Эти пока кури Петрович, а вот как установишь танки в капониры, вот тогда я тебя и угощу, со всем нашим уваженьецем. — Потом обсудили предстоящею свадьбу, Михалыч предложил поставить раколовки и наловить ночью раков. Все довольно согласились, а так как инициатива, в основном имеет инициатора, единогласно постановили заняться этим вопросом Михалычу. На что Михалыч сразу спросил, — А не видел ли кто сегодня Балаболку-. Потом долго молчали, видимо каждый боялся открыть рот, что бы случайно не выпустить какую-нибудь инициативу. Так и разошлись молча.
КАМАЗ гордо стоял на том же месте, где его оставили ночью. Андрей ещё только свернул к клубу, а дверь уже выпустила ему на встречу отца Кондратия, угрожающе размахивающим, кадилом. — Здорова отец Кондратий — Андрей остановился и насторожено принял стойку для отражения кадила. — И тебе вой, здоровья. Как же ты, душа неразумная, такое привезти сподобился? И где только найти умудрился? — Отец Кондратий поднял тяжёлый крест, а Андрей приготовился защищаться не только от кадила, но и от креста. — Что не так-то опять, просил колокол, получи. — Поп замахнувшийся было крестом, всё же взял себя в руки и перекрестил Андрея. — Вот объясни мне скудоумному, как такую тяжесть на звонницу поднять? — Это уж не моё дело, ты мне епитимью наложил, я её выполнил, всё, дальше не моя забота. Хочешь его хоть рядом с клубом поставь, наподобие как в Кремле, Царь колокол стоит, а уж кусок отбить ума много не надо, это мы сумеем. Делаем то мы иногда плохо, а ломаем всегда хорошо — Поп действительно немного задумался, мечтая. Но потом осенив себя крестным знамением, прищурился хитро и спросил — А скажи мне сын мой, не грешил ли ты? — Андрей уловил тайный смысл этого вопроса и не поддался — Да когда бы я успел, я же епитимью выполнял. — Андрей для убедительности указал на КАМАЗ с колоколом. — Что и даже в мыслях не было. — Поп с хитрецой смотрел на Андрея. — Не было отче, я так с вашим колоколом нагрешился, что не об чём другом думать уже не мог. — Андрей попытался протиснуться в клуб, но его как непреодолимая сила остановил живот попа. — Так ты как грех какой, пусть даже самый пустяшный, допустишь, сразу ко мне беги ради искупления. — Поп ещё раз перекрестил Андрея и пропустил внутрь клуба. А сам, глядя на КАМАЗ, почесал лоб, отчего его головной убор съехал на затылок и напомнил обернувшемуся Андрею, Лёхину бескозырку.