Деревню состоявшею из одной улицы примерно в пятьдесят домов, проехали на сквозь, решив доехать до места где колени реки, сходятся до минимального расстояния. Река огибала полуостров примерно пять километров длинной и три шириной. Но эти три километра ширины скрадывались старым руслом, отгораживающим полуостров естественным рвом. — Мне здесь нравиться. — Андрей улыбался, удовлетворённо качая головой. — Я буду здесь жить. — Неизвестно как жители отреагируют на твоё желание. — попытался спустить с небес на землю Андрея, Александр. — А это меня не особо интересует. — лицо Андрея сразу приобрело жёсткие черты. — Я для себя уже всё решил, и местные не станут преградой, моему решению. — Но как же? — А так же. Всё не о чем больше говорить, поехали.
На всякий случай колотили в каждый дом, боясь кого-то пропустить, пытаясь собрать людей в центре улицы. Собралось пять мужиков разного возраста да восемь баб. Андрей стоял окружённый сельчанами и яростно доказывал как всем будет хорошо, если к ним в деревню подселяться беженцы. — Вот нам не было печали, вы что другого места найти не могли? — возмущалась одна тётка. — Да и народу больно много, куда вас всех селить-то? — поддакивала ей другая — Вас никого не стесним, за это можете не беспокоиться. Займём, только дома где нет хозяев, а если не хватит на всех, то палатки поставим. А весной половина на другой берег уйдёт обживаться. — Андрей уже хрипел, отвечая на вопросы. — Нет не согласные мы, давай двигай отседова. Другое, местожительства себе ищи. — Эту фразу, вызвавшую удивление даже у односельчан, произнес щуплый, явно пьющий мужичок лет пятидесяти. Андрей побагровел, но отвечал тихо и спокойно, но как-то очень зловеще. — Я наверное сразу не правильно вас информировал. Я не спрашиваю у вас разрешения. Я лишь пытаюсь уговорить вас быть лояльными к нашему переселению. А если вы не проявите христианского человеколюбия, то мне хватит пятнадцати минут, чтобы деревня стояла пустой. — А не боишься, за такие дела, получить пулю в спину. — с угрозой спросил ухоженный, имеющий авторитетный живот, мужик. — Конечно боюсь. Но если такое случиться, или какое то другое нехорошее действие в сторону переселенцев, то вы получите те же пятнадцать минут зачистки. — Скор ты на зачистки, по всему видать. — Андрей пожал плечами — Мне деваться некуда. Времени очень мало остаётся, в городе уже рабство начало процветать, а у меня там семья, родные. Да и не хочу я с вами по-плохому, поэтому и уговариваю. — Как то интересно ты уговариваешь. — Одна из баб, по всему видать самая смелая, с наглостью осматривала Андрея — Как умею. — Он лишь пожал плечами, стушевавшись под её взглядом. — Ладно пустые дома мы белыми крестами отметим. — Какими крестами Михалыч, пусть хоть заплатят чем. — не унималась пьянствующая личность. — Заткнись Балаболка — Михалыч отмахнулся от мужичка. А вот Андрей поймал того за ворот и улыбаясь пообещал — Я тебе дорогущий коньяк привезу, останешься доволен. А вот скажи мне мил человек, в конце деревни подворье большое. Есть там кто живой? — Нет. Фермер с семьёй там жил, да померли почти все А кто не помер, те в город подались и всё ни слуху ни духу от них мы не слыхали. — Андрей отпустил мужичка, достал портсигар, и угостил мужиков дорогими сигаретами. К его удивлению угостилась и та баба, так нагло его разглядывающая, она подмигнула ему и тут же закурила сигарету. Сам Андрей, из другого портсигара достал сигару, успев ударить, по тянувшийся за ней руке Балаболки, и раскурил её. — Пожалуй я займу это подворье — Андрей посмотрел на Александра, тот пожал плечами. — Может пока светло сами распределим дома между нами и вами, что бы эксцессов не произошло? — подал умною мысль Александр. — А вас выходит две банды? — тут же разъяснив для себя суть, спросил Балаболка. На что вместо ответа, получил подзатыльник от Лёхи — Ты что, душа алкогольная, ослеп совсем, не видишь перед тобой матрос революционный стоит, а не бандит. Сними сейчас с нас это прозвание. — Господи боже, да как же вас назвать-то? — Балаболку не ожидавшего от здоровущего матроса, такой претензии, аж затрясло. — Как хошь называй, но не бандой, уразумел? — Леха уже отвернулся к курившей бабенке, приобнял её за талию и с силой прижал к себе. Та только ойкнула но одарила матроса, многообещающей улыбкой и взглядом полным чертенят. — Подразделения. Два подразделения, так называй. — Андрей снова обратил на себя общее внимание. — По левой стороне улицы, пустые дома военным, по правой нам. Кому не хватит, в конце улицы поставим временное жильё. Балаболка у тебя красная и белая краски найдутся? — Найдётся, но тогда две бутылки коньяка. — Балаболка, что-то считал на пальцах.