Казалось бы, подорвите полотно, растащите рельсы где-нибудь подальше от станции — и забудьте про опасность контрмер противника. Когда гаинковские партизаны между Днепром и Ягодной Гривой так разобрали железную дорогу (линия Смоленск — Сухиничи), никаких атак крупными силами, никаких вражеских попыток восстановить движение не последовало. Однако на Угре было иначе — видно уж важна была, очень важна была для немцев тогда железнодорожная линия от станции Занозной на Вязьму. И начались бои, — с настойчивыми немецкими попытками восстановить эксплуатацию на поврежденном партизанами участке дороги.
Первая такая попытка была предпринята врагом уже 28 февраля 1942 г., когда на подходе к станции Вертехово показались бронеплощадка и 3 вагона с немецкими солдатами. Партизаны были готовы ко встрече. Последовал скоротечный бой, в котором из партизан было лишь трос ранено. А вот для противника обернулось хуже — только на путях партизаны обнаружили погибших 7 солдат и офицера. Остальные были увезены спешно отошедшим из-под партизанских пуль эшелоном.
1 марта — снова бой с подразделением, прибывшим для восстановления пути ремонтным поездом. На этот раз бой
произошел упорный, долгий — в течение всего дня. Немцы неоднократно пытались оттеснить партизан от железной дорога, но несли потери, не достигая успеха. Партизаны били не только из винтовок и пулеметов. Врагу пришлось ощутить и неплохо подготовленный минометный огонь. Немецкие потери были очень значительны. Пришлось уезжать восвояси. По партизанскому донесению с поля боя, убитыми у противника насчитаны 1 офицер, 42 солдата.
2 и 4 марта 1942 г. — очередные бои под Вертехово. Читая приводимые партизанами (не в книгах, упаси бог, — в журнале боевых действий тех дней) записи о понесенных противником потерях, иной раз могло бы и не повериться: 2-го марта — 39,4-го утром — 30 убитыми и ранеными. Но ведь, если вдуматься, поведи вдруг с 50 метров пулеметной очередью по вагону, битком набитому солдатами, со взгорочка, где поезд как на ладони — и потери у врага неизбежны. А если у вас станковых пулеметов не один, а три (бой 2 марта), и очередей не по одной, так по десятку убитых на один горячий пулеметный ствол — вовсе и не рекорд.
Партизанские пулеметчики в ходе этих боев стремились деморализовать врага ураганным огнем первых минут. Глазное было — не дать немцу высадиться из вагонов, иначе завяжется вязкий лесной бой, и неизбежно придется погибнуть или отойти. Успевших выпрыгнуть с платформы и вагонов, наиболее рисковых вражеских солдат уничтожали массированным прицельным огнем, пока один из пулеметов держал на прицеле оставшихся в вагонах. Партизанские минометчики также делали свою работу, вносили тем самым хаос в попытки немца разобраться в обстановке и организовать бой. Кое-кому из немецких солдат в ходе боя удавалось, правда, подстрелить партизан — но это были единичные ранения, которые па развитие боя существенно повлиять не могли. Убитых, как ни странно, у партизан не было.
Чтобы воспрепятствовать немецким пехотинцам и ремонтникам в попытках восстановить положение у Вертехово, 2 марта «Северный медведь» дополнительно к вертеховским разрушениям подорвал железнодорожный путь в 3 километрах южнее станции Баскаковка. 3-го, видимо, немцы занимались ремонтом этого участка, по уже 4-го снова были под Вертехово.
Этот день выдался особенно жарким и рекордно кровавым. Началось все стандартно: в 11.30 у Вертехово появился восстановительный поезд в составе 3 вагонов и 1 платформы. Далее — попытки высадиться и атаковать, пулеметный и минометный партизанский огонь, бегство врага. Сколько же еще раз доказывать, что проезд закрыт? Но нет — в 13.35 новая вражеская попытка, подошло уже 3 платформы и 3 вагона. Результаты — к трем десяткам солдат и офицеров, погибших и раненных утром, прибавилось не меньше, по оценке партизан — до полусотни. Восемь десятков! Тут бы самое место и возразить нашим словам, дескать, «врешь — меру знай». Мы б и сами оспорили такую статистику партизан, да нельзя, ведь именно из цифр потерь, видимо, исходили немецкие командиры при принятии дальнейших решений. Дело в том, что с кровавого того дня 4 марта 1942 г. немецкие «наезды» на Вертехово возьми, да прекратись!