Соотечественник коротко кивнул.
— Какая наша выгода⁈ — возмутилась Норимацу-младшая в его адрес.
— Чем большее количество народу владеет новой технологией, тем быстрее она обесценивается, — пояснял опять Ржевский. — В конкретном случае появляется система сдержек и противовесов, но я тебе это потом растолкую. Ты же об оружии массового поражения не в курсе?
— Слушай, внешне ты выглядишь идиотом, — Шу умела и любила быть прямолинейной. — Белобрысый, лопоухий, с дурацким выражением лица. Но человек очень высокой иерархии в Японии обеспечивает твои хотелки, — она кивнула на посланика императора, — не прося ничего взамен. Ржевский, КАК⁈ — азиатка беспомощно перевела взгляд с одного мужчины на другого.
— У наших империй нет оснований для спора в стратегической перспективе, — пожал плечами напарник. — Да, союзниками мы не являемся, но по нынешним временам не быть врагами — уже ого-го. Ну и Ониси-сан, — в этом месте кое-кто ухмыльнулся, — усиливает сейчас то, что он считает нашей внутренней оппозицией. Меня, то есть — наша фамилия никогда не ладила ни с одним правящим домом. Хотя и не по своей вине, — пробормотал блондин в сторону.
Ониси кивнул, подтверждая чужие слова.
— Ржевский, я сейчас знаешь, чего боюсь? Что когда-нибудь проснусь — и поймаю себя на том, что ты меня уже не первый день куда хочешь пялишь! — откровенно поделилась Шу (хотя и по-русски). — Причём я тебя ублажаю старательно, как на работу хожу; добровольно поворачиваюсь всеми дырками — и искренне считаю, что делаю нужное дело! А ты стрижёшь купоны и имеешь!.. профит.
— Хорошо бы, — в глазах напарника мелькнула тоскливая мечтательность. — Но это чуть другая сфера. Увы. Я, если помнишь, в полёте сам по тупости отказался.
Крыть было нечем.
Следующие пять минут мужчины потратили на обсуждение параметров мобильной исследовательской лаборатории и способов её доставки по частям в Соту так, чтобы не стало известно третьим лицам.
— Господин Ониси, — Дмитрий окликнул посланника, когда тот уже собирался уходить.
Причём в этот раз на своём языке.
Такидзиро обернулся и вопросительно поднял подбородок.
— Мне нужен незасвеченный комплект документов на реальное лицо. С моим профилем, официальный.
Японец задумчиво посмотрел на соотечественницу, потом спросил:
— Насколько крепкий?
— Выдерживающий любую проверку кроме очной ставки с теми, кто знает меня лично. Поможете? — взгляд и лицо Ржевского были простодушными-простодушными.
Шу припомнила его утренние слова о том, что для кое-каких целей есть смысл уйти на нелегал. Она не ожидала, что это делается подобным образом.
— Норимацу-сан в роли главы клана Ивасаки вам сможет помочь в течение пяти минут, — ответил человек Микадо, почему-то говоря о ней в третьем лице и глядя при этом на Ржевского.
— Эй, а если я не соглашусь⁈ — возмутилась Шу.
— В этом случае Дмитрий-сан обратится ко мне напрямую. — Ониси коротко коснулся своим браслетом идентификатора партнёра. — Вот мои контакты.
Когда соотечественник скрылся из виду, покинув территорию, Дмитрий ухмыльнулся:
— А ты не говорила, что тебе предложили должность толстяка. Пошли к нашим, тихушница, — он как-то естественно приобнял её сбоку, бросив руку как обычно пониже спины.
Поправлять или убирать его ладонь почему-то показалось неуместным.
— Да я ещё и сама не решила, — оправдываясь, ответила она. Потом добавила другим тоном. — Ты заметил, что я уже с твоей пятернёй на своей голой заднице не спорю⁈
— Угу. И очень тебе благодарен: дай хоть полапать, — прошептал напарник на ухо. — Раз о натянуть речь не идёт.
— Лапай, — покладисто вздохнула японка. — Ладно.
По крайней мере, ощущения не являлись неприятными. Не доставляли удовольствия, да — но и не раздражали.
— Ржевский, можно тебя на минутку⁈ — Трифонов, предусмотрительно остановившись на противоположном бортике бассейна, машет мне рукой.
Интересно, он дожидался, пока я освобожусь?
Обхожу озеро по дуге:
— Вроде же виделись недавно? Слушаю внимательно.
— Ты в курсе, что Шуваловы и Шереметьевы тебя своим кровником объявили?
— Кто-то упоминал, — указываю взглядом на дом, в котором мы совещались. — Кажется.
— Вот я специально к тебе подошёл, чтобы сказать, что это точно. На всякий случай.
— Спасибо, Алексей Викторович, — вздыхаю. — Слушай, такой интимный момент.