— Поняла только про колесо. По последнему пункту в курсе опосредованно, потому что лично поковыряться не успела — меня расшифровали.
— Неважно, — отмахиваюсь. — Главное: у таких мощных инструментов результат может быть как в плюс, так и в минус. Например, усиленный огневик может как в шахте пустую породу выжигать, так и в городе кварталы. С людьми.
— Пха-ха-ха, маг — и в шахте⁈ Такого даже у хань нет, уж на что они никакой работой не брезгуют!
— Вот видишь. А я не хочу, чтобы из моего города пошёл блок, который усиливает сжигающих города. — И как ей ещё объяснять.
— Прогресс неизбежен, — вздыхает собеседница, доедая свою порцию и протягивая руку за добавкой. — Вкусно! Я знала, что ты идеалист… Серёжа, к сожалению, люди по натуре вначале думают о разрушении. В шахте адепта усиленного магического ядра точно можешь не ждать! — она заразительно смеётся.
— Я посмотрю на того, кто придёт меня спрашивать. Не исключаю, что продукт одинокого гения просто попал не в те руки. Где я учился, говорили: отрабатывать нужно ВСЕ версии.
— Что будет, если изобретение изначально имело целью оружие? И придет заказчик, который тебе не понравится?
— Приторможу научную работу, насколько смогу. Без деталей.
— Битва с ветряными мельницами.
Идиомы не слышал, но о смысле догадываюсь по контексту. Благодаря более чем тесному общению с кое-какими личностями из Залива я очень хорошо знаю, что на подобное отвечать:
— Когда сжигали пророка Ибрагима, маленький муравей принялся таскать во рту воду на костёр…
Там же, через некоторое время.
— Никогда бы не подумала, что Ржевский не станет трахать меня и уйдёт на нелегал в своём городе только затем, чтобы вычислить производителя усилителя ядра. — Ариса задумчиво размешивает сахар в чае.
— Неисповедимы пути Кое-Кого, — пожимаю плечами. — Твоя очередь. Как тебя раскрыли у Шереметьевых?
— Менталистка. Мои блоки и амулеты, — она поднимает над тарелкой сложный перстень, объединяющий два пальца, — рассчитаны на третий ранг максимум. А подъехал четвёртый, причём из канцелярии вашей принцессы. Форсмажор. Она из-за стенки меня почувствовала, потом вырубила, я даже среагировать не успела. Досадно.
Салютую поднятым в воздухе бокалом с соком:
— Ты молодец. Очень хорошо держалась, я тобой восхищаюсь.
За её простыми на первый взгляд словами стоит то, чего непосвящённый человек, не бывший в этой шкуре, вряд ли поймёт.
— Кстати, та менталистка выпала с двадцать третьего этажа, — опускаю взгляд. — У земли её спасли, но она вроде с ума сошла. От страха.
— Да ну⁈ — в глазах Накасонэ вспыхивает детская радость. — Правда⁈
— Какая у меня фамилия? — намекаю, красноречиво наклонив голову к плечу. — Слово.
— Приятно. Если хочешь, можешь сегодня вечером после своей работы поднять вопрос супружеского долга! — весело улыбается японка. — Я, наверное, уже непротив!
Хренасе, заявочки. И ведь не объяснишь, что на такой работе я совсем не Ржевский.
— Я подумаю.
Разговор абонентов Домов Шереметьевых и Шуваловых.
— Ну что?
— Как корова языком слизала!
— Точно?
— Через их новую защиту пробиться получилось. Ненадолго, но вышло. Нет его на территории! Баб полное имение, причём таких, что… и в таком виде, что… а его нет! По крайней мере, не видно!
— М-да уж. Загадочно. Ладно, спасибо.
Свободная Экономическая Зона, город Сота. Таможенный департамент, отдел оформления транзитных грузов.
— Привет! Где ваш старший сидит? — перед разделительным маго-стеклом о стойку хлопнул ладонью светловолосый крепыш.
— Кто такой⁈ — дежурный служащий слегка удивился.
— Житель города, — посетитель удивился в ответ. — Твоё какое дело? Или вопроса не расслышал? Так я могу и погромче спросить.
— А я могу сделать так, что ты, босяк, больше никого спрашивать не будешь, — холодно процедил таможенник.
По внешнему виду он безошибочно определил, что тип — даже не дворянин.
— А ну встал и представился по форме! — лицо блондина налилось кровью.
Дежурный от греха подальше активировал амулет вызова начальника: пацана он не боялся, в этом здании обламывали и не таких. Однако любой шум нежелателен — деньги любят тишину, особенно большие.