— ДА! — аль-Футаим, разумеется, не была бы самой собой, если бы промолчала и не влезла.
Текст она поняла благодаря синхронному переводу менталистки, а слово «да» уже умела уверенно по-русски произносить сама.
— Дим, — принцесса решительно накрыла ладонью рот возмущённо развернувшегося к ней Ржевского. — Я с тобой не ругаюсь на тему того, что ты без спроса платишь за чужого монарха. Поверь, это не просто так, — она твёрдо посмотрела на блондина.
— Хм. Услышал. Говори дальше.
— Ты, в свою очередь, не споришь со мной сейчас и идёшь меняться к ювелирам. Я с тобой, заодно про мою серьгу спросим. — Она перекатилась с пятки на носок, расчётливо качнув сиськами перед носом опекуна. — Давай лучше мы эту курсовую разницу потом в ночном клубе прогуляем?! Я сейчас серьёзно!
— Знаешь, на что давить, — тихо хрюкнула в кулак Наджиб, наблюдая, как глаза попечителя, словно под гипнозом, проследовали за выпуклостями её двойняшки.
— Согласен, — Ржевский усилием воли стряхнул с себя наваждение и поднял взгляд. — Спасибо, — добавил он через секунду с грустным вздохом. — Вы обе классные.
— Я тут! — раздался сбоку голос Норимацу. — О, все в сборе.
Наджиб мысленно выругалась на двух языках. Почему-то появление японки в нужный момент последнее время начинало раздражать.
Глава 5
— А то я волноваться начал, — радостно разулыбался попечитель при виде Шу. — Думал, эти две оторвы тебя где-то уже прикопали потихоньку. ШУЧУ! — он торопливо отпрыгнул на шаг, вовремя заметив опасный блеск в глазах менталистки. — ШУЧУ Я! Такая красота, — он коротко поклонился в адрес всей троицы, — мозги дурманит.
— Не нужно считать других глупее себя и записывать эндогенный процесс в индуктивные, — тихо заметила Мадина, потом повторила по-русски для азиатки.
— Здесь не поняла? — та почему-то приняла фразу на свой счёт и напряглась.
— Я о нём, не о тебе, — менталистка спокойно кивнула в сторону Ржевского. — Когда кое-кому кое-какая физиологическая жидкость кое-откуда в голову бьёт, чужая красота здесь ни при чём. В лучшем случае триггер, говоря медицинской терминологией. Причина-то глубже и в другом месте.
— Обидеть поэта может каждый, — с достоинством подбоченился опекун.
— Могу доказать, — пожала плечами Наджиб. — Ржевский, тебе бы сейчас было всё равно, кого из нас троих трахать? Если б каждая предложила, «пользуйся мной, если хочешь»?
— Эээ. — Блондин замялся.
— Мне будет достаточно одного твоего слова, — нарочито наивно захлопала ресницами Мадина. — Скажи «нет» и вопрос снят.
— СТЕРВА! — попечитель даже покраснел.
— А-а-а-ха-ха-ха-ха, — японка вначале резко задумалась, потом искренне рассмеялась. — Это ты его сейчас троллишь! А в голову ему ударила моча или спе…?
— МОЛЧИ! — заорал блондин ещё громче. — Хоть ты молчи, бога ради! Мы скоро вернёмся! — пообещал он продавщице, разворачиваясь к выходу. — Ждите! Слово Ржевского.
Продавец озадаченно кивнула.
— Вы позвольте в качестве компенсации воспользоваться вашим локтем, как опорой? — скрывая зрачки за полуопущенными ресницами, с улыбкой спросила Норимацу.
И, не дожидаясь, его ответа, взяла Дмитрия под руку.
— Хоть кто-то в этом мире меня любит, — сердито шмыгнул носом тот. — Разрешаю. Спасибо.
— Хренасе. Вот так пришла нагло — и мужика, сопровождавшего целую принцессу, хвать под руку? — Без эмоций поинтересовалась аль-Футаим. — Переведи ей.
Мадина честно перевела, сказав «принцесса» тихо и на ухо, чтобы никто не услышал.
— У нас поговорка есть, — японка в ответ продолжила едва заметно улыбаться уголком рта. — «Когда под деревом дерутся двое тигров, обычно выигрывает обезьяна, сидящая над ними на этом дереве».
— Нам туда! — выйдя из зала на галерею, Дмитрий завертел головой по сторонам и указал пальцем на противоположный балкон. — Самбур, один из этих салонов, о которых девушка сказала!
Эта часть молла представляла собой подобие амфитеатра, торговые площади которого располагались по кругу друг над другом. Чтобы попасть в ювелирный салон, предстояло пройти половину окружности галереи.
— А чего ты смеяться начал на кассе? — менталистка не удержалась от вопроса, несмотря на ситуативный контекст.
С её точки зрения, поводов веселиться у опекуна не было. Или она чего-то о нём не знает?
— Когда это? — Ржевский недовольно поморщился, поскольку задумался о чём-то своём и явно не хотел переключаться. — Точно?