— Ты соображаешь, что несёшь?!
— Вопросы здесь задаю я, — повторил со вздохом блондин, затем без перехода выдал языком Залива. — Мадина, я сейчас с ним торговаться буду, а он будет думать, как меня обмануть. Всё то, что он утаит, прочесть сможешь?
— Легко.
— Точно?! — опекун словно сомневался. — Ты сама говорила, разница пол очка. Не маловато для уверенного сканирования?
— Ваша русская школа ментала, сила есть — ума не надо. Техника как у нашего четвёртого уровня, а по силе я так и так в приоритете, — пояснила она.
Видя, что попечитель всё ещё колеблется, менталистка добавила:
— Твоим языком: Норимацу сможет обогнать тебя на милю бегом с тем грузом, который ты сюда нёс?
— Да она и не поднимет, наверное? — задумался Ржевский.
— Именно. Хотя руки-ноги у неё в наличии, как у тебя. Вот у нас с этим в ментале то же самое.
— … считаю наш разговор законченным. Я, конечно, допускаю, что вы можете перейти и к мерам физического воздействия в мой адрес, — Вячеслав Романов смотрел на Ржевского с нескрываемым презрением. — Но, надеюсь, даже такой дуб как вы понимает: против меня не сработает.
— Как знать, как знать, — Дмитрий вооружился пилочкой для ногтей, которую вытащил из ящика чужого стола, и сейчас сосредоточенно наяривал ею по левой руке. — Поговорка есть: не попробуешь — не узнаешь.
Мадина свою часть работы уже выполнила: примерно минуту назад она положила перед глазами блондина листик, добросовестно укрытый письменностью Эмирата.
Вопрос попечителя, сформулированный в самом начале, звучал так: «Чего он больше всего боится? Какой у него самый большой страх в жизни? Может, тайна какая есть?».
Спросил это Ржевский походя, ни к селу ни к городу и на языке Залива.
Она поначалу даже не оценила всей глубины задачи: вид опекун в тот момент имел идиотский, допрос откровенно проваливал и к чему вообще собирался прийти, ограничивая свободу таких людей, было загадкой.
А вот теперь она поняла, что он даже опаснее, чем был, когда она посчитала его опасным в первый раз.
Кто ж ты такой, Дима Ржевский? Наджиб-младшая с восхищением закусила нижнюю губу в ожидании продолжения.
— А может, ещё поторгуемся? — вяло вздохнул Дмитрий.
Вид он имел того рыбака, у которого из рук выскочила в воду самая большая рыба жизни. По неловкости.
И не верится, и вот она реальность.
— Я, так и быть, могу закрыть глаза на пару дней, пока вы не уберётесь из города. — Менталист поймал волну, почувствовал себя королём положения и протянул вперёд скованые руки. — Снимите немедленно! Тогда гарантирую жизнь и даже неприкосновенность, в определённом временном коридоре. Только валите к чёрту!
Ржевский со своим неповторимым амплуа облапошенного болвана послушно снял блокираторы магии, имевшие и функцию наручников:
— Жаль, конечно, что всё так… заканчивается. Вы верите, что я вас на камни в школе случайно уронил?
— Это уже абсолютно неважно, — холодно процедил Романов. — Пара дней у вас будет, чтобы смыться. Предлагаю оценить мою доброту. Надеюсь, с вопросами всё?
— Почти, — плечи потомка гусара депрессивно опустились. — Если только… Вячеслав, а зачем вы регулярно бросаете ментальное принуждение на свою двоюродную сестру? Дочь сестры Императора?
Говорил он тихо, с убитыми интонациями, потому пленный поначалу среагировал на тон, а не на текст:
— Вам зачем? — потом до него дошёл смысл.
Глаза Романова точь-в-точь напомнили кузин Шу у входа:
— Что вы сказали…?!
— Ну, вы достаточно регулярно вмешиваетесь в её ментал, — терпеливо и вежливо пояснил Ржевский с физиономией кретина. — Она ж всё равно в борьбе за трон не помеха — хотя до этого сперва троих законных наследников надо на тот свет проводить… Зачем так регулярно ломать ей психику? — он простодушно развёл руками.
Пленный неверяще таращился на собеседника, по инерции растирая кисти рук.
Мадина профессионально отслеживала мысли фигуранта и удивлялась: до чего низкий уровень контроля. Дома ему бы не то что рейдерскую компанию Семьи не доверили, а вообще…
Причём не контролировал Вячеслав ни скорости своих обменных процессов, ни точности потока между уровнями, ни… Перечислять было долго.
А ведь по силе шестёрка. Если переложить на мордобой Ржевского и Норимацу, всё равно как здорового буйвола выпустить против супертехничного: в теории шансы есть, а на практике мясо.
Проблема отрасли тут? Или просто конкуренции нет?