Может, острит? Да нет, она серьёзна.
— Я даже слов таких не знаю, не то что… — здесь немного притворяюсь, но именно что совсем немного. — Того, что за ними стоит.
Обычаи и нравы местных народов я действительно представляю смутно. Точнее сказать, никак: расовый бонус распространяется на все без исключения языки, но никак не на то, что людишки этими языками выдумывают.
— Для японца семья — ценность номер один. — Мадина ненадолго задумывается. — Дим, я сейчас пытаюсь аналогию получше подобрать, извини, если напугаю.
— УЖЕ НАПУГАЛА! ЧТО ЗА ДУРАЦКИЕ ПАУЗЫ?! ГОВОРИ БЫСТРЕЕ!
— Вау, какой ты лабильный, оказывается! — фальшиво восхищается подопечная. — Ты ж понимаешь, что ты меня сейчас ещё больше провоцируешь? Попить из тебя крови, затягивая паузу дальше? Мр-р-р, хр-р-р, — она изображает кошку.
Хмуро шмыгаю носом и молча выдёргиваю свою руку из её пальцев.
— Оу, оу, не так быстро, я пошутила, — она шмыгает носом следом. Затем возвращает свои пальцы на мой бицепс. — Дим, представь что ты остался без пениса и яиц.
— Б**. — Резко останавливаюсь.
Спутниц рывком тоже дёргает назад.
Кто бы мог подумать, что у толстокорого и непрошибаемого Ржевского такой хрупкий и ранимый внутренний мир — ей захотелось гоготать на всю улицу.
— Совсем?! — в его взгляде явственно проступил выброшенный жестокими детьми под ливень маленький котёнок. — Это какая-то бездушная иллюстрация? С чего это я должен остаться без того, без чего ты сказала, — он поколебался и не рискнул повторять слова, — насовсем? Окончательно и бесповоротно? На всю жизнь?
Ох-х, ещё один наивняк, похлеще Норимацу. Ну сам же вслед за пальцем суёшь в капкан это самое. Сейчас ещё удивляться будешь…
— Это исключительно пример, для иллюстрации, чтобы тебе было понятнее, — никто не знал, каких нечеловеческих усилий Мадине сейчас стоило прервать собственное развлечение.
И ответить профессионально, снимая повышенную тревожность товарища.
Ладно, утешила она себя. Для утончённых подколок и собственного веселья время ещё будет.
— А-а-а. Фу-ф, — Ржевский смахнул со лба испарину. — Как наваждение нашло, — признался он ей беззащитно. — Сердце в пятки от твоей картины; в принципе, и жить дальше незачем. Смысл жизни… просто исчез? — предположил он серьёзно, прислушиваясь к себе. — Да, точно. Просто незачем жить дальше. А почему спросила?! Что за идиотская модель ситуации?!
— Шу сейчас себя чувствует примерно так же. Как если бы ты, потерявш…
— Я ПОНЯЛ! НЕ ПРОДОЛЖАЙ! НЕ ДОГОВАРИВАЙ! — он успел это сказать быстрее, чем она бы произнесла «ку».
Ещё и с магрибским бедуинским акцентом. А ведь у него действительно таланты к языкам, хм.
— Дим, как ты думаешь, мы должны ей помочь? Когда она в таком состоянии?
— Да завязывай ты меня агитировать! — возмутился попечитель, становясь собой-нормальным и даже прекращая коситься через каждую секунду в декольте Юки. — Я и сам на этой стороне! Нельзя девчонке в таком состоянии пребывать, выгореть недолго, — лаконично и неожиданно точно заключил он. — А ты это всё в её мозгах видишь? Или она сказала что?
— Для такой диагностики обычно используется комплекс, — нехотя приоткрыла профессиональную тайну менталистка. — Во-первых, изучается окружение пациента. Во-вторых, личная беседа либо влезаю в мозги, да.
— Хренасе.
— В-третьих, учитываются форматирующие личность факторы — этнопсихология в данном случае. В-четвёртых, измеряется резерв психики и строится прогноз. Если принимались какие-то медикаменты, изучаю список медикаментов — это и во-первых, и во-вторых, параллельно.
— Хренасе.
— А ты думал… Дим, нельзя её оставлять наедине с собой в таком состоянии. Её надо на что-то переключить, чтобы она сама себя…
— … не сожрала. Понимаю, — он подхватил на удивление точно и уместно. — Ты умная, всегда говорил, — слова летели из него машинально, поскольку Ржевский задумался. — Вроде бы чё там той потери, да? Руки-ноги на месте, глаза видят. А жить-то уже и незачем… я о себе сейчас… Для японца семья, получается, так же важна? — он потряс головой, старательно абстрагируясь от представленной перспективы.
Ха, Ржевский, да у тебя богатое воображение, хищно потёрла ладони менталистка про себя. Кажется, у меня с сегодняшнего дня будет на пару развлечений больше.
— Я тебя тоже люблю, — улыбнулась она сдержанно в реале, опять подхватывая его под руку. — По-своему и без бонусов для твоего вечно стоящего хрена, но тем не менее.
Он озадаченно покосился на её пальцы и вопросительно поднял бровь.