— На какую тему? — как бы от него отвязаться поделикатнее.
— А кто им подышит, тот моментально корни свои забывает. И совсем другим человеком становится, о других не думающим.
— Ладно, спасибо за беседу, — решительно закругляю разговор, поскольку уже дошёл туда, куда хотел.
Нервы нервами, попа у Настеньки шикарная, в интиме она вообще мечта; а дело делать всё равно надо. Вон ещё пара торговых мест снаружи за стеной, где можно попытаться разыскать то, что мне нужно.
— Всего хорошего, — желаю деду вежливо, после чего под влиянием импульса добавляю. — Монет на опохмел насыпать? — достаю из кармана мешочек с золотом.
— Ты совсем дурак⁈ — пенсионера словно подменяют за мгновение. — Ты меня что, и вправду не признаешь⁈
— Э-э-э, признаться, не до конца, — озадачиваюсь. — Во вторник попал под удар менталиста, с памятью напряжёнка местами!
— Романовы чудят, — самому себе кивает старый маразматик. — Наверняка на тебя им заказ и принесли, ментал в городе — их монополия до позавчера… Как вывернулся⁈
Хм. А в оперативной обстановке для бомжа неплохо ориентируется.
— Да тёмная история, — останавливаюсь и делаю вид, что задумался. — Всё как в тумане было, менталюга тот сам под машину сиганул.
А Романова я потом своими руками княгине Левашовой передал, её дочка сейчас у меня психотерапию восстановительную проходит. Точнее, у Наджиб, но это всё равно что у меня. Однако этого я незнакомому типу рассказывать не буду.
Отчего-то волной накатывает тоска из-за Насти Вяземской. Или закрыть глаза, махнуть рукой и на Мадине жениться? Для смены обстановки и для новых впечатлений?
В следующую секунду решительно стряхиваю с себя недостойную слабость и беру характер в руки. Если жениться каждый раз, да ещё и с женской подачи, то!..
Что «то», додумать не получается — пенсионер отпускает мне пренеприятный щелбан:
— Ты уснул на ходу, что ли⁈
Да тьху на тебя. Только попу Вяземской вспомнил в спальном мешке. Наедине. Без одежды. Ко мне прижавшуюся.
— Нет, задумался… И это, деда, ты руки-то при себе держи⁈ — отпускаю ему ответный щелбан. — А то как аукнется, так и откликнется! За мной сдача не заржавеет.
— Ржевский, ты в своём уме⁈ — пенсионер неподдельно изумляется, растирая ушибленный лоб. — Ты к чьему светлому челу руки протягиваешь⁈
— Да тьфу на тебя, плесень маразматическая! — возмущаюсь в ответ, уже не сдерживаясь. — Докопался на ровном месте, бред всякий несёшь и ещё утверждаешь, что прадеду моему ровесник! Который хрен знает сколько лет тому преставился! Слушай, у меня хорошая специалист по психике есть, — резко меняю тон на вкрадчивый.
С небольшим опозданием припоминаю потому что: Мадина чётко говорила, с сумасшедшими надо ровными интонациями, никаких повышенных тонов, лучше — как с маленькими детьми.
Какой бы бред ни несли, всё равно и тех, и других вручную вразумлять бестолку.
Глаза дедули превращаются в чайные блюда.
— Одет в тряпьё какое-то, как бомжара! — а я продолжаю, поскольку уже несёт. — Небрит несколько лет, опять же! — указываю пальцем на его бороду, достающую до пупа и ниже. — Ходишь босиком, ногти не стрижёшь!
В этом месте осекаюсь и прикусываю язык: вообще-то, я накануне сам в молл Левый Берег босиком пришёл. После того, как обувь вместе с одеждой под ударом вражеской плазмы сгорела до тла и даже металлические набойки на каблуках обуглились.
— Ладно, извини, — примирительно хлопаю его по плечу. — Насчёт шмоток реально разные вещи случаются, не бери в голову.
— Да ты!..
— Впрочем, у меня одна знакомая похожим образом одевается, — немного сдаю назад из любви к справедливости.
Говорю так ласково, как только возможно:
— Правда, она это по религиозным соображениям делает, а вот ты какого рожна… В чёрное в жару нарядиться — под такой одеждой вспотеешь быстрее! Потом запах, а мыться тебе, поди, регулярно негде? В речке если только, — смотрю ему через плечо.
Много лет назад этот базар как раз и был построен на берегу реки. Он с тех пор разросся, раздался, да и русло чуть изменилось, но воду отсюда по-любому видать.
Насчёт запаха в такую погоду меня Ариса надоумила, а про перегрев под тёмной одеждой в этом климате и ёжику понятно (если он физику хотя бы в общих чертах представляет).
Что купаться старикану кроме реки негде, логическое заключение: было бы где мыться, было бы и где бриться. А этого он давным-давно не делает.