— Ох ты и дуб, Митька!
— Угу, могуч, могуч, — видимо, в шутку согласился напарник по миссии. — Хорошо, полы деревянные, — он отстранённо глянул под ноги. — По камню или плитке могло быть больнее.
На улице парочка, не сговариваясь, направилась к самому дальнему столику.
— И о чём же у нас разговор с тобой будет? — нейтрально поинтересовался старик, заказывая лишь пустой несладкий чай и пару сухарей к нему. — Рассказать чего хотел или наоборот расспросить о?
— Спиртного не пьем? — уточнил Ржевский первым делом. Дождавшись отрицательного ответа, он попросил себе кофе и продолжил. — Деда, интересных тем для разговора у нас куча, если философски общаться. Но я так понимаю, ты не просвещать меня приехал? А аккуратно позицию мою прощупать? В весьма определённых направлениях?
Священник поколебался, затем ответил:
— Типа того. Как сообразил?
— Амулеты у тебя очень непростые, — фыркнул потомок гусара, откидываясь на спинку стула. — У всех остальных, даже у монархов, сколько ни видел, больше двух слоёв скриптов не было. И то, второй дописан зачастую не полностью.
Лицо священнослужителя застыло, брови удивлённо скользнули вверх.
— А у тебя — три полных слоя и ещё на четвёртом хвостик, — с простодушным видом выдал блондин. — И самое интересное, что таких артефактов ты с собой три штуки таскаешь, каждый последующий дублирует предыдущий. Занятно, правда?
— Говори дальше.
— Ты же не думаешь, что я поверю, будто такой непростой человек просто так по местному базару гуляет? За твой прикид, между нами, полагаю, средних размеров небоскрёб внутри Золотого Квадрата купить можно!
— Почему тогда поначалу бомжом назвал? — поинтересовался священнослужитель.
— На твоих артефактах защита от внешнего сканирования хорошая, — подосадовал «Страхов». — Даже мне, чтоб такое разглядеть, надо сосредоточиться. А я поначалу тебя всерьёз не принял, ещё девицу одну вспомнил некстати… в общем, неважно!
— А ты непрост. — Глаза старика превратились в две ледышки. — Не техномаг случайно?
— А что такое техномагия? Я, кстати, никогда и не говорил, что идиот! — возмутился кое-кто. — Просто другим обо мне так думать удобнее. А я уже и не спорю с такими давно: когда тебя полудурком считают, противники чаще ошибаются и меньше готовятся. Приятно их удивлять потом, чё.
— На встречу наследников пойдёшь? — спросил в лоб церковник.
— А надо? — равнодушно ответил вопросом на вопрос Ржевский.
— Может быть, что и надо, — вздохнул иерарх местной религии.
— Ну вот кому надо, тот пусть и топает, — доброжелательно предложил потомок гусара, с наслаждением прикладываясь к дымящемуся горячему напитку. — А-а-а, хорошо-то как, Настенька!..
В следующий момент он погрустнел:
— Кажись, влюбился задним числом. Поначалу, как бы тут поделикатнее, всё случилось — но я про неё забыл. Выпивши был…
— Эх, Ржевский.
— Ну, — неизвестно с чем согласился потомок гусара, затем с воодушевлением продолжил, расфокусировано глядя внутрь себя. — А только что увиделись — и понял, что лучше чем с ней мне мало с кем было. В интимном смысле! — «Страхов» неверно истолковал появившуюся между бровями собеседника борозду. — Так-то, поболтать есть и другие приятные женщины. Но чтобы такая попа, да узкая талия, да с таким темпераментом… да без ограничений, да на первом свидании…
БАХ! Кулак старика ударил в стол:
— Ты при мне эту похабщину специально⁈… Ржевский, ты издеваешься или идиот⁈
— Я не издеваюсь! — поторопился ответить блондин.
Затем сообразил, что сказал, и весело заржал.
Ариса наблюдала за происходящим уже без тени веселья: для подобной линии поведения у партнёра по миссии наверняка должны быть причины.
— Твоё преосвященство…
— ОТЕЦ АЛЕКСАНДР.
— Без проблем, — легкомысленно махнул рукой потомок гусара. — Отец Александр, фокус в том, что мы с тобой на этих переговорах в неравных положениях.
— Да ну?
— Я тебя не искал, — пожал плечами Дмитрий. — Планы на следующий месяц у меня свёрстаны так плотно, что всерьёз думаю — где бы лишних часов в сутках добыть. Веришь, интим и тот последний раз был поза…
БАХ! Священнослужитель ещё раз грохнул кулаком стол.
— Упс. Пардон. — Ненатурально смутился Ржевский. — Заносит от пылкости чувств в груди! — он зачем-то приложил правую ладонь к левой половине туловища и преданно впился взглядом в собеседника. — Как вспомню, — глаза напарника по миссии подёрнулись матовой поволокой. — А она!..