Ладно. Разберёмся. И начнём с Соты (там я понимаю, как дурацкий указ отменять).
Мадина Наджиб, дублёр-двойник Её Величества Далии аль-Футаим.
— Я всё слышала, — перебила Шу Ржевского, начавшего открывать рот, чтобы передать ей содержание своего разговора. — В клан нужные команды уже отдала. Первые бойцы будут по периметру нашей земли примерно через четверть часа, может, даже раньше.
— Как⁈ — блондин уронил нижнюю челюсть до пола. — Всё услышала — каким образом⁈ — он принялся зачем-то охлопывать себя по карманам. — Бесшумка уже что, не бесшумка?
— Не будь таким мнительным, — японка улыбнулась уголком рта. — Твою артикуляцию в текст мне Ариса на ухо нашептала.
Лазутчица коротко поклонилась.
— А слова Такидзиро я через дзен вижу, — закончила Норимацу. — Из смысла твоих ему ответов.
— Фу-ф, — кое-кто с явным облегчением вытер со лба испарину. — Так и до пенсии можно не дожить; инфаркт раньше тюкнет. Или инсульт.
— Пха-ха-ха-ха-ха! Ладно, я пошла. Мадина распорядишься, чтобы меня порталом в Соту пустили? Можно даже в ваше посольство.
— И меня! — ещё одна японка по фамилии Накасонэ присоединилась к первой. — Я там тоже чем смогу, помогу. Двух получится?
— Без проблем. Уже распорядилась, — ровно кивнула менталистка. — Найдёте дорогу?
Ариса только фыркнула, подхватывая под руку соотечественницу.
— Чего-то стало не хватать, — блондин проводил тоскливым и задумчивым взглядом две пары длинных ног, узких талий и рельефных ягодиц.
— Соберись, — предложила опекуну Мадина, после чего без перехода сообщила Далие. — У нас проблема.
— Аль-Мактум?
Вместо ответ Наджиб указала взглядом на входы в помещение: в каждую дверь прошла пятёрка стихийных магов и остановилась внутри.
— Ещё один переворот? — оживился Ржевский по-русски, с неподдельным интересом рассматривая вошедших.
— Да, — коротко ответила Мадина на том же языке.
Дмитрий специально оговаривал дважды: до его специального знака переводить ему, словно он ни слова не понимает.
— Можете вкратце суть происходящего пояснить? — загадочно счастливый потомок гусара даже руки потёр.
— Вон тот, что карабкается на трибуну, учитель отца. Тоже менталист, — начала объяснять она под стремительно мрачнеющим взглядом близняшки. — Мне-нынешней по силе не чета, но очень опытный и с хорошими амуле…
— Сделать тебе ничего не может, но ломануть его защиту — будешь долго копаться? — неожиданно чётко сформулировал самый далёкий от ментала человек в мире, продолжая радоваться неизвестному. — А надавать ему по шапке не дадут остальные? В смысле, пока ты возишься и ломаешь, подключатся остальные ваши коллеги?
— Да, но это не всё, ибо…
— И свалка станет неуправляемой?
— Да, но…
— А маму Далии, твою маму и аль-Фахиди с верными гвардейцами специально финтом удалили?
— Если судить по твоей роже, ты сейчас практически счастлив, — взяв себя в руки, задумчиво констатировала Мадина. — Чему?
— Ну, вы обе так нервничаете, — Ржевский резко напомнил молодого и счастливого фокстерьера, только что хвостом не завилял. — А недавно мы ссорились. А теперь я вас типа защищать буду. Классно же!
— И ведь он сейчас искренен, — на ломаном и корявом, но вполне узнаваемом русском озадачилась Далия. — Дим, если ты не понимаешь, вот тебе на пальцах. Сейчас со мной опять нет охраны, но теперь нет и Шу. И предыдущий демарш Наджиб-старшего — тонко просчитанная аль-Мактумами интрига. Они…
— Ай, понятно всё, — не заморачиваясь приличиями при подданных, перебил кое-кто.
Хорошо ещё, на непонятном для прочих языке.
— А вы сейчас смотритесь, — объективно отметила менталистка. — Как будто не ругаетесь, а просто темпераментно обсуждаете.
— Папашу Мадины его старый учитель как лоха развёл, так? — продолжил демонстрировать своё парадоксальное понимание происходящего потомок гусара. — Налил ему в уши чуши, тот и побежал волну подымать. Ваши взрослые родители и начальник гвардии, естественно, подумали, что второй путч подряд — последний. Так? А они сейчас делают третий заход на цель.
— Я тебя боюсь, — бросила менталистка. — Когда ты с идиотским видом говоришь вещи, о которых я знаю только потому, что нахожусь внутри системы давно, мне страшно.
— Да обычная придворная интрига! — не согласился Ржевский. — Кроме мам за вас заступиться некому, — он загнул первый палец. — Два холостых выстрела отвлекли всё их внимание, — второй. — Вы с азартом рассредоточили силы, а они ударили в третий раз. Классика!