Виктор Хайд
С - - - - - й город Шил
Часть I.
Глава 1. AUG
Её везли по тёмному коридору, где каждый звук отбивался многослойным эхом.
ЭКСПЕРИМЕНТ БУДЕТ БЕЗУПРЕЧНЫМ
Она кричала и билась в истерике. Белые простыни на каталке покрылись пятнами пота и крови.
ЭКСПЕРИМЕНТ БУДЕТ БЕЗУПРЕЧНЫМ
Наручники мёртвой хваткой сковывали движения её рук. Под стенами коридора в густом сумраке стояли люди. Много людей. Они наблюдали. Пустые белки глаз, блеском отбивая свет единственной лампы, следовали за движущейся каталкой.
ЭКСПЕРИМЕНТ БУДЕТ БЕЗУПРЕЧНЫМ
Она продолжала кричать…
— Мне не нравится это делать, капитан…
Кирилл проснулся. По телу пробежала лёгкая дрожь. Он вскинул голову и поймал в зеркальном изголовье кровати отражение человека. На него смотрели два ярких голубых глаза с расширенными до состояния пятен зрачками. Внимание приковала татуировка на груди: уроборос, змей пожирающий самого себя.
После «беты» тяжело узнать даже собственное отражение. Наркотическое похмелье — не особо приятная штука.
Он таращился на себя три или четыре секунды, пытаясь понять, кто он такой и где находится. И почему ему так плохо?
Мозг запустил все нужные процессы, немного порассеяв туман, нависший перед глазами. Змей окончательно напомнил о том, кем он был раньше и кем является сейчас. Кирилл выдохнул и рухнул на спину.
ЭКСПЕРИМЕНТ БУДЕТ БЕЗУПРЕЧНЫМ
«Что за бред?», — подумал он, обхватив виски ладонями. Ещё более странного сна ему в жизни видеть не доводилось. Всё было словно бы наяву. Будто это был и не сон вовсе.
В квартире стоял какой-то кислый запах затхлости.
Кирилл поднялся с кровати, поверхность которой тут же разгладилась, и взмахнул рукой в сторону панорамных окон в углу квартиры. Одно из них поползло в сторону и прохладный осенний воздух Шила тут же ворвался внутрь. Кирилл почувствовал это через несколько секунд, когда холодная дымка обволокла его оголённую кожу.
— Так и яйца недолго простудить, — прокомментировал он, и, обхватив себя руками, поплёлся к холодильнику. В голове по-прежнему стоял едкий туман, и, если бы Кирилла сейчас попросили сделать математическое вычисление, его сознание зависло бы, как программа на компьютере с дешёвым аппаратным обеспечением.
Он зашёл за барную кухонную стойку и тут же отпрянул назад.
— Твою мать…
На чёрной узорчатой плитке распласталось рыжее пятно. Кирилл прикрыл рот ладонью и отвернулся в сторону.
«Как это здесь оказалось?». Стараясь не глядеть на рвоту, он переступил через пятно и добрался к заветному холодильнику. По ту сторону прозрачной дверцы виднелись несколько бутылок пива и надкушенный сандвич с окаменевшим сыром. Он лежал там так давно, что Кирилл даже не помнил, ему ли он принадлежит? Может, это осталось от прошлых арендаторов?
Он потянулся к сенсорной панели у выемки холодильника, в которой под нависающим краном стоял пустой стеклянный стакан.
Моргнула издевающаяся надпись: «Недостаточно средств».
— Не-ет… — едва слышимо прошептал Кирилл. Он ударил по холодильнику обеими руками. Они отозвались болью.
Он покосился на пиво и его едва не стошнило.
«Переживу», — подумал он, перебирая сухим языком по шершавому рту.
Кирилл вернулся к кровати и тут же рухнул на неё, массируя виски.
ЭКСПЕРИМЕНТ БУДЕТ БЕЗУПРЕЧНЫМ
Он не заметил, как, ослабленный, снова провалился в сон.
— Кирилл, к тебе посетитель.
Он вновь открыл глаза и вздрогнул. «Как же холодно!».
— Я же тебя отключил, — пробормотал он, уткнувшись носом в кровать.
— У меня отсутствует информация по этому вопросу, — ответил мягкий женский голос. — Ты запустил мои процессы в два-ноль-семь.
— Нда? И с какой целью?
Раздался громкий стук в дверь.
— Ну, давай, открывай, ты, мешок говна! — послышался глухой голос.
— С целью общения, — продолжил ИИ квартиры. — Мы беседовали два часа и семнадцать минут.
— И к чему мы пришли, детка? — Он ухмыльнулся уголком рта.
— Мы говорили о твоём детстве, отношениях родителей и детей, а потом тебя стошнило, и ты пошёл спать.
— М-м. Прекрасно. Замечательно. Будь добра, закрой окно и впусти этого человека. — Кирилл поднялся и сел на кровати, скрестив ноги в позе лотоса. — А теперь захлопнись и выруби нахуй свою систему! Чтоб я тебя больше не слышал!