Вместе с каким-то низкорослым лысоватым мужчиной они свернули к прилегающему помещению.
— …Ветеринар сказал, придётся усыпить — говорила Анна.
— Доктор Колесникова… — буркнул мужчина, прикладывая ключ-карту к сканеру у двери.
— …и она крайне расстроена. Джесси была её единственным другом здесь, и для Кристины это будет серьёзное потрясение…
Сканер пикнул, и дверь открылась. Внутри помещение кипело жизнью. Между стойками с хитроумной аппаратурой и компьютерами сновали люди в белых халатах. Они не обратили никакого внимания на вошедших коллег.
— …Думаю, в ближайшее время нам следует избежать исследований, — продолжала Анна. — Нужно сменить обстановку. Я рассчитываю поговорить с руководством и устроить ей прогулку на аэрокаре. Если бы…
— Доктор Колесникова, — повышенным тоном перебил её насупленный собеседник. — Мне бы больше хотелось послушать о её способностях. Вам приказали выйти с ней на контакт не для того, чтобы вы тревожились о её психике.
— Это возмутительно!
— Но это правда.
Мужчина остановился у столика и присел в кресло. Мимо продолжали сновать люди.
— Наша главная задача — выяснить, насколько далеко могут зайти её способности. Она вам сообщила что-то важное на этот счёт?
Анна выдохнула.
— В общем, да. Неделю назад у неё был срыв. Она рассказала, что видела мать. Без снов.
— Вот как? — вздёрнул брови мужчина. — Игра воображения?
— Я так не думаю. Вы знаете что-то, чего не знаю я?
— Что вы имеете в виду?
— Она рассказала, что её мать увозили солдаты на машине. И что ей делали какие-то уколы… М-м? Не желаете поделиться информацией?
— Вот так-так… Значит, способности действительно прогрессируют…
— Что с её матерью?
Мужчина, поджав губы, сложил руки на столе.
— Боюсь, её больше с нами нет.
— О-о-х… Я… Это правда? То, что она видела?
Собеседник кивнул.
— Они устраняют всех, кто носил имплант.
— Всех?.. — голос Анны сорвался.
— Их опасность подтверждена. Хоть и не все проявили псионические способности, каждый из них — носитель мутантной аллели. Их существование поставит нас всех под угрозу. Согласен, негуманно но… Но что ещё остаётся?
— А завтра? Что будет завтра? Они будут устранять детей?
— Мы, доктор Колесникова. Нет никаких они. Мутация — это всецело наша забота.
Анна ненадолго прикрыла глаза, а затем сказала:
— Сколько их осталось? Сколько детей носителей ещё не подозревают, что скоро их жизнь может оборваться?
— Двенадцать, если не считать Кристину. Мы пристально следим за ними. Из них только трое до сих пор не проявили никаких способностей.
Белый и уютный кабинет заливал яркий свет искусственного синего неба. Но это был не купол. Это было фальшивое окно с трансляцией.
— Вы можете сесть, доктор Колесникова.
Потупив взгляд, Анна медленно опустилась в своё кресло.
Из-под закатанных рукавов его чёрной рубашки виднелись серебристые импланты. Металлическими пальцами он растирал окурок сигареты, заставляя остатки тлеющего табака сыпаться на пол. Затем он бросил затушенный окурок в урну и сел напротив, в кресло для посетителей.
— Вы всё уяснили или стоит повторить ещё раз? — На его гладко выбритом лице, среди нескольких металлических полос с разъёмами, не дрогнул ни единый мускул.
— Только трое? — прошептала она.
— Простите?
— Вы оставили в живых только троих?
— Двоих. Из понятий предосторожности мальчика было решено устранить. У нас остались лишь дочь Сары Стивенсон и дочь Генри Лэнфорда.
— Но они же… Кристина была невинной девочкой. Она не использовала свой дар во вред кому-то, — едва слышимо проговорила Анна.
— Доктор Колесникова, даже если она и не использовала, мог бы использовать кто-то другой. Её дети или внуки.
— Но — так говорил мне мистер Старцер, по крайней мере — с последующими поколениями эта способность стала бы угасать?
Он достал новую сигарету.
— Вы верите в судьбу?
Анна пожала плечами.
— Предположим, — сказал он, — два носителя рецессивной мутантной аллели случайно встретились и решили вдруг завести ребёнка… Вы хоть представляете, что за существо они произведут на свет?
— Даже в таком случае вероятность лишь двадцать пять процентов. А какова вероятность того, что две альфы случайно встретятся? Миллионная часть процента? Таких случайностей не бывает.
— Так я и спросил вас: верите ли вы в судьбу?