— Они будут искать аэрокар и сиденья, — поникшим голосом сказал Кирилл. — Такое им и в голову не придёт.
Мистер Сакамото повернулся к нему и судорожно вдохнул. Лицо у него по-прежнему было таким, будто его застали за мастурбацией.
— Что ж, — наконец сказал он. — Должен признать, вы появились эффектно.
Он подошёл к Кириллу вплотную и не глядя в лицо добавил:
— Но в следующий раз держите меня в курсе… А теперь, будьте добры, ко мне в кабинет. Оба.
Кирилл вновь ухмыльнулся и поглядел на секретаршу. Та наконец оторвала руки ото рта, но её лицо не изменилось (как и у остальных присутствующих). «Нда, такое только в кино бывает», — подумал Кирилл, следуя за мистером Сакамото.
— Займитесь окном, — бросил якудза охранникам. — Срежьте трос и уберите все следы их появления! И вызовите ремонтников сразу!
— Мистер Сакамото, — робко сказал один из бойцов. — Три часа ночи…
— Доплатите им, — прошипел он, словно змея, подавшись в сторону охранников. — И чтобы к утру окно было целым! Если что, ты, — он указал на бойца, который подал голос, — обиделся на то, что я тебе не дал выходную ночь и вытолкнул стол через окно… Что стоишь?! Выбрасывай стол!
Охранник спохватился и принялся выполнять указание, навалившись на ближайший стол. На пол посыпались какие-то документы, чашка с надписью «Лучший папочка» рухнула вниз и разбилась на осколки. Вслед за ней — монитор компьютера. Через несколько секунд рабочий стол безымянного человека полетел из разбитого окна пятьдесят третьего этажа.
— Нда, — пробормотал мистер Сакамото. — Думаю, полиции всё равно сейчас будет не до этого.
Они вошли в кабинет. Дверь закрылась. Мистер Сакамото проследовал к своему рабочему месту и присел в кресло. Кирилл и Том сели напротив.
— Итак, — сказал он, скрестив руки. — Прежде чем вы получите инструкции, мне, верно, придётся представиться. — Он поглядел на Тома. — Меня зовут Хидэо Сакамото и я…
— Мне уже всё про вас известно, — бросил Том.
Кирилл заёрзал в кресле. А чего беспокоиться? Ведь приказа скрывать личность Сакамото от Лэнфорда не было. Да и Сакамото сам виноват. Мог бы предупредить, что Кирилла ждёт испытание в виде брата Мэри.
Тем не менее, якудза и не стал сверлить Кирилла взглядом. Кирилл вроде и не переживал, но на душе всё равно стало легче.
— Что ж, раз нам обоим про друг друга уже всё известно, тогда опустим эту часть…
— Я хотел бы обсудить ту часть, — вновь перебил его Том (губы якудзы едва заметно вздрогнули), — где фигурирует моя сестра.
— Само собой, — ответил директор, сохраняя вежливость в тоне.
А вот Тома мистер Сакамото таки сверлил взглядом. Кирилл не мог этого не заметить.
— Зачем она вам?
— Думаю, мой подчинённый уже вам всё рассказал. Мэри нужна нам для информации, которой владеет.
— И что это за информация?
— Если бы я знал, мистер Лэнфорд. Если бы я знал… Но скоро узнаю. — Он посмотрел на часы. — И, кстати, времени у вас в обрез. Так что я бы советовал вам поторопиться с вопросами, мистер Лэнфорд.
— После того, как мы её отберём у «DomeLink», вы гарантируете, что я получу её назад?
— Нет, — без задержки ответил Сакамото. — Разве есть смысл выдавать гарантии человеку, который в них не поверит?
— А почему я вам должен верить? — с ноткой напыщенности сказал Том.
— Мистер Лэнфорд, — улыбнулся директор. — Почему вы считаете, что что-то мне должны? Местоположение вашей сестры мне известно. Держать вас при себе — резона нет. Если хотите, можете прямо сейчас встать и уйти. Мы разберёмся сами.
Кириллу эта тактика показалась знакомой. Однажды директор обращался так же и к нему. «Можете уходить, но ведь вы этого не сделаете?». А вот в словах насчёт резона действительно была истина. Как Сакамото может использовать Тома? От него нет толку.
Том опустил подбородок и о чём-то думал.
— Ну так что? Вы уходите или будут ещё вопросы? Или всё же останетесь?
— Я останусь, — после паузы ответил Том. — Вопросов больше не имею. Вам же нет резона на них отвечать?
Мистер Сакамото расплылся в усмешке и указал на Тома пальцем:
— Вы быстро учитесь.
Кирилл уже не завидовал судьбе Тома. Без лишних слов было понятно, что он вывел главу якудзы из себя. Только вот почему-то Сакамото продолжал терпеть его наглость. Пока терпел.