— Нет, Миранда. У тебя будет твое место, а у меня свое.
— Но я пытаюсь, Шеймус, — мягко произносит она.
— Я знаю это. — Звучит не слишком убедительно, но сегодня я не способен на большее.
— Тогда, почему ты нет?
Я пытаюсь расшифровать ее слова.
— Что «нет»?
— Почему ты не пытаешься?
— В этом вся моя чертова жизнь, Миранда. Я постоянно пытаюсь, — громче, чем следовало бы, восклицаю я. — Пытаюсь быть хорошим отцом и человеком. Пытаюсь быть терпеливым и принять свое тело и болезнь. — Я мог бы продолжать и продолжать. — В этом и состоит жизнь — в постоянных попытках. За это не дают медаль. Это само собой разумеется. И ожидается от каждого человека.
Ей удается сохранить на лице маску равнодушия, но я знаю, что Миранда хотела услышать совсем не это.
— Подумай о детях. Они рады, что мы сейчас живем под одной крышей.
Я качаю головой.
— Дети рады, потому что у них теперь есть оба родителя. Они всегда этого хотели. Черт, да я сам мечтал об этом. Отношения между родителями и детьми определяет не родство, а общение. А это возможно и из разных домов, особенно если они всего лишь в нескольких милях друг от друга.
Миранда ничего не отвечает. Я встаю, пока она не решила продолжить дискуссию.
— Ты должна съехать до конца недели. Спокойной ночи.
Я знаю, что она планирует: думает, что я не стану устраивать противостояние, если она не съедет. Так называемый, пассивно-агрессивный подход. Но я самолично закину ее вещи в машину и отвезу в гостиницу. Я покажу ей, каким агрессивным может быть этот пацифист.
Глава 55
В тебе я вижу себя
Фейт
Настоящее
— Фейт, можно тебя на минутку? — отвлекает меня Бенито от мытья полов в столовой.
— Конечно. Что-то случилось? — Я переживаю, что меня попросят уйти из-за того, что я вчера устроилась на работу. Но я не смогу снять новую квартиру пока не накоплю денег.
— Слышал, что ты вчера получила работу? — спрашивает он.
— Да. Официанткой в вечернюю смену в закусочной. Выхожу завтра в пять часов. — Пожалуйста, не проси меня уходить. Пожалуйста, не проси.
Он по-доброму улыбается мне и я расслабляюсь.
— Поздравляю.
— Спасибо.
— У меня есть к тебе предложение, но я пойму, если ты теперь откажешься. Мы с братом открываем через несколько недель пекарню. Он всегда мечтал об этом. Я бы хотел взять тебя к нам на работу.
— Что?
Его улыбка ширится и я не могу не улыбнуться в ответ.
— Я хочу взять тебя к нам на работу.
— Но я не умею печь. Ну, если не считать хлебного пудинга. И шоколадного торта.
— Мой брат сам будет печь. Но ему нужен дружелюбный и компетентный продавец. Его жена будет работать с понедельника по среду, а ты с четверга по субботу, начиная с пяти часов утра и до двух дня. Что скажешь?
Я энергично киваю головой.
— Да. Да! Да, пожалуйста. Спасибо. Большое спасибо. — Я крепко обнимаю его, а он смеется.
— Не за что, Фейт. И вот еще что. Я живу с братом. Они переоборудовали цокольный этаж и сделали из него три небольшие спальные комнаты, которые сдают за четыреста долларов в месяц, включая коммунальные услуги. В эти выходные у них освобождается одна комната. Если хочешь, я могу дать тебе адрес.
Я жду, что он сейчас скажет, будто это была шутка. Но шутка в том, что у меня нет четырехсот долларов. Я пожимаю плечами.
— Это очень мило с твоей стороны, но у меня нет денег. Мне понадобиться пару недель, чтобы заработать их.
— Я знаю. Мой брат в курсе твоей ситуации и разрешает оплатить проживание, когда у тебя появятся деньги.
Меня всегда искренне поражает чрезмерная доброта. Может быть потому, что это большая редкость. Или потому, что ты просто оказываешься не готов к ней. Подобные вещи лишают меня равновесия и каждый раз заставляют опуститься на колени. Я со слезами на глазах снова обнимаю его и плачу на плече. А потом отпускаю и смотрю ему в глаза.
— Почему? Почему я?
— Помнишь нашу первую встречу? После ужина мы разговаривали и я поведал тебе свою историю? — задумчиво произнес он.
Я киваю. Никогда не забуду тот вечер.
— В тебе я вижу себя. Помимо этого, я наблюдал за твоей работой в приюте всю неделю: ты ни на что не жаловалась и справлялась со всем с улыбкой на лице. Ты была добра к другим и никогда не осуждала их. Как я уже говорил, в тебе есть большой потенциал, которому только нужно помочь раскрыться.
Я вспоминаю слова Клодетт о супергероях, которые находятся среди нас и которые способны заставить любого почувствовать себя особенным. Бенито определенно такой же бэтмен-ангел, как и Клодетт. И этого оказывается достаточным, чтобы тут же принять его помощь.
— Я согласна на комнату. Спасибо.
Он пишет адрес дома и булочной и вручает мне листок бумаги, в котором сосредоточены надежда, обещание и новая жизнь.
— Спасибо еще раз.
Глава 56
Никто не смеет посягать на мое
Миранда
Настоящее
Я ревнивый человек. Как и многие люди. Большую часть времени я в той или иной мере испытываю ревность. Она может быть направлена на человека, который стоит в очереди в «Старбаксе» впереди меня и с которым флиртует симпатичный бариста. Или на двадцатилетнюю бегунью с идеальном телом, которое напоминает о том, что моя молодость осталась позади и теперь остается только пытаться сохранить былую красоту. Или на Бобби Флая, который просто ас в готовке. Я ревнивая.
Но когда я вижу эту женщину, меня охватывает ярость.
Это она. Фейт. Боже, даже ее имя вызывает у меня желание сжать руки в кулаки и накоутировать ее. Фотографии, на которых Шеймус обнимает ее и целует выжглись на моей памяти. Встретиться с ней лицом к лицу было ужасно: безупречная сияющая кожа, ярко-голубые, будто отфотошопленные глаза, растрепанные волосы, которые только придают ей сексуальности, молодое идеальное тело, от которого не откажется ни один мужчина и чертов милый характер. Красивая и приятная; да будьте прокляты те, кто сотворил этого маленького ангела. Из-за нее я чувствую себя в аду.
Мне удалось разлучить ее с Шеймусом с помощью лжи. Это было не сложно. В конце концов, она была стриптизершей. Нет, я не виню ее в этом. Если бы у меня было такое тело и сиськи, я тоже была бы не прочь показать их всему миру. Но она точно не была проституткой. Я заплатила нескольким мужчинам, чтобы они сделали ей щедрые предложения, но она их отвергла. Поэтому мне пришлось солгать.
Но что Фейт делает в приюте для бездомных? Хоуп сказала, что она уехала. Как мне вернуть Шеймуса, если она снова начнет крутиться вокруг него?
Черт побери.
Чем дольше я стою и смотрю на нее, тем сильнее злюсь. Мне очень хочется ударить ее. У меня был хороший день. Во время обеда с главным благотворителем, я выбила из него пожертвование на шестизначную сумму. Сегодня утром нам удалось накормить на пятьдесят человек больше. И, как оказалось, в джинсах моя задница выглядит просто фантастически.
Я иду в кабинет и вызываю к себе Бенито.
— Что тут делала Яркая Радуга20?
— Что? — Я в курсе, что в деловом мире вежливость — его неотъемлемая часть. Но все, кто когда-то работал под моим началом знают, что мне на нее наплевать. Вот и Бенито сейчас это поймет.
— Девушка с дредами. — Они уже не такие яркие, как несколько месяцев назад, когда я впервые увидела ее.
— Ах, Фейт?
— Да, Фейт.
— Она живет здесь уже несколько дней пока устраивается на работу и ищет квартиру. — Бенито всегда отвечает уважительно, как профессионал.
И от этого мой следующий вопрос кажется еще грубее.
— Что за дерьмо? Ты шутишь?
Он недоуменно хмурит лоб.
— Нет. А в чем проблема?
— Она спала с моим мужем, — говорю я скорее сама себе, чем ему, но он все равно отвечает.
— А вы были женаты? — Я вижу, что ему неловко.