Словно падаю в бездну. Начинает подташнивать, вцепливаюсь в спинку кресла и не смотрю на Яна. Помнится, когда-то он назвал мой проект едва ли не чушью и был о нём крайне не высокого мнения. И даже то, что он сам обратился в фонд, вряд ли изменит его взгляды.
Он отвечает спокойно и размеренно:
- Высоко могу оценить деятельность фонда «Открытые двери». И не только проект «Ищу тебя», в который обращаются и мои подчинённые. Благодаря усилиям фонда в прошлом году двадцать васпов поступили в высшие и средние специальные учебные заведения. Для талантливых и одарённых фонд регулярно устраивает выставки рисунков и скульптур, поделок, что помогает васпам поверить в свои силы. Панна Миллер права - несмотря на разногласия в подходах, цель у нас общая.
Лиана сдувается и скисает, она хотела «хлеба и зрелищ», а получила холодный статочёт. Спасают её только позывные, сообщающие о конце эфирного времени.
Она уныло и торопливо прощается со студией и телезрителями, а круглая сцена уносит нас с Яном за кулисы действа.
И меня злят ассистенты, которые набегают, чтобы избавить от пут проводов и смыть грим. А так не терпится кинуться к Яну, душу переполняют восторг и благодарность. И даже немного стыдно, что думала о нём плохо.
Догоняю уже в холле и окликаю:
- Ян!
Он оборачивается, и я улыбаюсь ему:
- А из нас ведь может получиться команда!
- Возможно, - сухо отвечает Ян.
- Спасибо вам! Вы очень помогли мне сегодня! - говорю я.
Протягиваю ладонь, и он, как всегда осторожно, пожимает пальцы. Рука у него горячая, но не потому, что он болен - просто взвинчен. А когда васпы возбуждены, рассказывал дедушка, их температура тела повышается до смертельных для человека сорока трёх градусов. Поэтому васпы с трудом переносят жару, но весьма холодоустойчивы.
Смешно, что думаю об этом сейчас, когда его прикосновение обжигает мои пальцы. Но сегодня слишком счастлива и слишком очарована им.
- Вас подвезти? - предлагаю я. - Офис «О.С.А.» как раз по пути, да и мне сегодня в галерею не надо.
Ян медлит с ответом. Задумчиво смотрит на дорогу через панорамные окна холла телестудии. А потом медленно, словно вспоминая что-то важное отвечает.
- Буду... благодарен.
Ликую, и мы идём к машине.
Он садится рядом, на пассажирское. Меня волнует и смущает его близость, но с другой стороны, радует, что в отличие от Марины, он не будет болтать без умолку, отвлекая от дороги.
Да и себе позволяю заговорить, лишь припарковавшись возле офиса:
- И всё-таки, сегодня, мы можем занести победу на свой счёт. Представляю, как зла на нас панна Кляйн.
- Я знаю. Она в ярости, - отвечает Ян, и уголки его губ подрагивают в улыбке. Действительно ведь знает.
Смеюсь и подмигиваю ему:
- Удачи вам и счастливо доработать.
И с удовольствием замечаю, как от моих слов теплеет взгляд васпы. Бабочек в животе нет. Но зато чуть повыше и слева, там, где живет душа, есть котенок. Рыжий и пушистый, он нежится под солнечным взглядом моего собеседника и беззаботно мурлычет. И эта удивительная мелодия наполняет каждую клеточку моего тела несказанным, сияющим удовольствием. Это определенно не любовь. Это - единение душ.
Он наконец выбирается из машины, салютует мне, и идёт к КПП, а я чувствую, как сердце начинает частить.
Красный трактуют по-разному. Одни, как цвет агрессии и смерти, другие - как цвет жизни и любви.
А я отныне буду трактовать его, как цвет предвестия счастья. А ещё - огня, в котором не страшно и даже хочется сгореть без остатка.
Домой приезжаю в приподнятом настроении. Созваниваюсь с Мариной и узнаю, как у неё дела по поиску Дина. Потом - набираю дедушку. В конце концов, у него день рождения, и мой звонок будет лучшим подарком.