- Конечно, хочется, - призналась она. – Хотя не думаю, что это будет правильно.
- Ну же? Ты пойдешь? Юке обижать не годится.
- Пойду, - сдалась Сельма. – пойду.
* * *
Сельма и Варька стояли в темном зале, стараясь рассмотреть сцену над макушками зрителей. Нет, билеты у них были на хорошие места, вип, прямо перед музыкантами, но Сельма категорически отказалась там маячить. А вдруг Айк увидит?
- Может, поближе подойдем? – робко предложила Варька. Сельма покачала головой.
- Иди сама, если хочешь. Правда. Юке, конечно, знает, что мы здесь, но ему будет важно тебя увидеть.
Подруга вздохнула и, бросив на Сельму извиняющийся взгляд, исчезла в толпе. Сельма осталась подпирать стену. Ожидание достигло апогея, шум нарастал и наконец разразился восторженным ревом – музыканты вышли на сцену. Поприветствовали зал, начали играть.
Сельма смотрела на светловолосую фигуру в центре. Играет как одержимый. Как и всегда, впрочем. Минута - и зал его. Сходят с ума, одинаково двигаются, восторженно орут. Сельма слушала, поглощенная нахлынувшими противоположными чувствами острой тоски и радости встречи.
«Какая же будет следующей?» - после очередной паузы она попыталась угадать дальнейший плей-лист. Айк поднес к губам микрофон.
- Сельма, - сказал он.
Она замерла.
- Я знаю, ты где-то тут. – Айк смотрел на зал, но прожекторы светили ему в глаза, не давая рассмотреть лиц. – Сельма… - он запнулся, мучительно подбирая слова.
Зал молчал вместе с ним. Сельма ни разу не ощущала на рок-концерте такой звенящей в ушах тишины и ожидания.
-…я хотел сказать спасибо, - продолжил наконец Айк. – Нельзя быть только частью себя, я это понял почти сразу. Я знаю, чего это тебе стоило.
Зал слушал. Айк отчаялся рассмотреть что-то в этой огромной массе людей и сказал просто:
- Сельма, я соскучился.
Он помедлил еще пару секунд, потом перехватил поудобнее виолончель и начал играть.
Зрители выдохнули, зашевелились, будто избавились от морока.
Сельма стояла, привалившись к стене и радовалась, что Варька сейчас далеко, возле своего обожаемого Юке, и ничего ей сейчас не скажет.
Айк играл что-то новое. Сельма ощущала, как музыка закрадывается ей в сердце мягкими лапами, обнимает и зовет. Он соскучился. «Опять колдовство?» - думала она. Впрочем, какая разница. Колдуй, не колдуй – она соскучилась тоже. Сельма на негнущихся ногах пошла к выходу – ей срочно требовалось подышать свежим воздухом.
Снаружи никого не было и сыпал снег, рассветляя ночь, умножая свет фонарей. Сельма дрожащими руками достала сигареты, щелкнула зажигалкой, со второго раза получилось. Конечно, это не те, с запахом лета, но сейчас сойдут любые, даже завалявшаяся в сумке с прошлого года пачка на всякий случай. Вот и пригодилась.
За спиной тихо скрипнула дверь.
Табак вдруг приобрел отчетливый вкус диких яблок, липы и земляники.
Сельма медленно обернулась.
Айк даже не потрудился накинуть куртку – он стоял перед ней полуголый, как только что на сцене, встрепанный, разгоряченный. Снежинки падали ему на плечи и таяли.
- Ты спятил, - слабым голосом сказала Сельма. – Иди оденься. И вообще у тебя концерт идет.
Айк улыбнулся. Снег почему-то перешел в дождь, теплый весенний, вокруг стремительно теплело. На секунду Сельме даже привиделась абсурдная картина, что они стоят среди весеннего леса.
- Я соскучился, - просто повторил Айк. Сделал шаг к Сельме, протянул руку, легонько коснулся щеки, зарылся пальцами в волосы… не подходя вплотную, давая шанс уйти, уклониться, выбрать свою дорогу…
Сельма судорожно вздохнула, сделала свой шаг вперед – и ее, теперь уже крепко-крепко, подхватили его руки.
* * *
- Ну, где его черти носят? – сквозь зубы промычал Юке, пытаясь высмотреть Айка за кулисами. Он сыграл два сольника и сейчас заканчивал третий, а ведущая виолончель где-то шлялась. На лице вокалиста уже читалась неприкрытая растерянность, потому что раньше лидер группы со сцены не отлучался никогда.
Алекс просто отдыхал, прикидывая, что они будут делать, если Айк не вернется. К счастью, его опасения не оправдались.