- Ну попробуй, - согласилась Сельма, не найдя что ответить на это серьезнейшее заявление.
Они решили вернуться к той лестнице, по которой влезли на крышу, спуститься там же и попытаться найти такси или хотя бы дорогу к злосчастному бару.
Теперь, когда не надо было убегать на адреналине, шли они осторожно. По крыше гулял ветер, легко было споткнуться о какую-нибудь железяку или пропороть обувь осколком битого стекла. Забравшись по лесенке на последний сектор, с которого они начали, оба остановились перевести дух. Сельма устала как собака, кроме того, ее грызло беспокойство за остальных. В общем-то, они отсутствовали пока не очень долго, но предстоит еще добраться в отель, и все это время группа сидит где-то там без переводчика под рукой. Нет, конечно, это не глухое село, и в отеле с ними наверяка сумеют объясниться по-английски, но все же… Вдруг у Айка проблемы? Сельма встряхнулась, хватит отдыхать, пора идти, шагнула вперед и замерла. На противоположном конце крыши стояли двое в черном.
- Fans? – удивился Юке, тоже остановившись. – Стой, где они? Я их больше не вижу!
Сельма не отвечала. Она-то видела их по-прежнему: двух близнецов с залитыми черным глазами, медленно приближающихся.
Она попятилась. Юке недоуменно повернулся к ней:
- Сельма, что это было?
За спинами близнецов сияла луна, заставляя предметы отбрасывать черные глубокие тени. Близнецы остановились и ухмыльнулись своими жутковатыми, залитыми кровью ртами. Тени внезапно вытянулись, поползли вперед, к Сельме и Юке.
- Назад, - прошептала Сельма, и музыкант шагнул к ней, не понимая, что происходит. Краем глаза он замечал какое-то движение, но когда пытался рассмотреть нормально – ничего не видел. Но выражение лица Сельмы ему не нравилось.
Сельме не нравилось вообще всё. При виде теней в ней поднимался какой-то первобытный ужас, заставляющий бежать и спасаться. Вот только бежать здесь было некуда. Она сделала еще шаг назад и еще…
- Сельма, стой! – на следующем шаге ее нога встретила пустоту. Юке рванулся к ней, схватил за руку, чтобы удержать, и почувствовал, как его легонько подтолкнули в спину. С диким криком оба полетели вниз.
* * *
Айк дошел до номера, забронированного для переводчицы, остановился у двери и прислушался. Тишина. Он постучал, но изнутри не донеслось ни малейшего звука. Подождав немного, он заглянул к барабанщику:
- Юке не вернулся?
Тот помотал головой.
- Ты что, если Юке дорвался до бара, то это надолго.
Айк кивнул и вернулся в свой номер в глубокой задумчивости. Его не оставляло ощущение, что где-то что-то идет не так. Можно было бы отправиться на поиски бара, куда ушли Сельма и Юке, но... «Поздно, - подумал Айк. – Слишком поздно…» Он сел на диван и закрыл глаза.
* * *
- Сельма? Сельма!!
Сельма открыла глаза, и Юке перестал в панике ее трясти. Почему-то пахло морем, водорослями, и Сельма отчетливо слышала шум прибоя. «Галлюцинации, - подумала она, – ударилась головой. Кстати, мы разве еще живы?» Она привстала на локтях и огляделась. Вместо ночного города вокруг был пустынный пляж и море лизало песок в двух метрах от ее ног.
- Я долго была без сознания? – слабым голосом поинтересовалась Сельма.
Юке покачал головой:
- Минуту, может… Ты знаешь, куда мы попали?
Сельма уставилась на него. Что? Значит, это не галлюцинации? Он тоже это видит?
- Опиши, что вокруг, - попросила она.
Юке удивился, но послушно перечислил:
- Море, песок, там вроде какие-то скалы чернеют, не могу разглядеть в темноте…
И тут Сельма поняла. А чего еще ждать, если вмешалась нечистая сила? Иномирье. Опять они попали куда-то не туда. Хотя… Может, и к лучшему, ведь если бы остались в своем мире, то лежали бы сейчас на асфальте… Как же это случилось? Почему она опять здесь? И с нею снова музыкант… Может быть, все музыканты в каком-то роде колдуны и переходят границы, не замечая их?
- Мне не нравится это место, - предупредил Юке. – Я ничего такого не вижу, но тут как-то странно. Будто кто-то смотрит…
Сельма кивнула. В отличие от Юке она видела. Как из воды показываются морды странных существ. Как кто-то крадется к ним по песку, длинный, вытянутый, черным силуэтом очерченный в свете луны. Ветер доносил перешептывания и хихиканье.