- Его больше нет, - ласково пропела она, обращаясь к деревьям.
Лес ждал. Недвижимо, безмолвно, не спеша выдавать свои секреты и признавать новую хозяйку.
* * *
Айк заткнул в уши наушники, надвинул поглубже капюшон и уставился в иллюминатор. Сельма наверно еще спит. Хотелось бы ему быть с ней, когда она проснется. Хотелось бы… Но рядом с ним сейчас опасно. Он думал, что охотятся за Сельмой, а на самом деле охотились за ним. Если он устранится, к девчонке потеряют интерес. И тогда он вернется.
Айк закрыл глаза, вспоминая ощущение ее тела в своих руках. Конечно, если бы можно было отмотать назад, если бы он знал заранее, он сделал бы все, чтобы не допустить того, что произошло сегодня. Но… в конечном итоге, он действительно выиграл. Жертва связала его с девушкой крепче, чем что бы то ни было. Ее жизнь и смерть теперь принадлежали ему. А значит… значит, с ней теперь ничего не случится. Конечно, защита действует только пока он жив, но… Айк усмехнулся про себя – не считая вчерашней досадной случайности, он был жив уже очень долго и собирался оставаться таковым еще дольше.
Айк лежал в кресле и грезил. И хотя потусторонняя сущность внутри него все еще смаковала вкус жертвенной крови, избыток силы вернул тоску по лесу и своему миру, а музыкант наслаждался чувством глубокого удовлетворения за хорошо проведенный тур, самым сильным оказалось простое и очень человеческое желание – вернуться туда, откуда только что сбежал.
* * *
Сельма открыла глаза. Пару секунд смотрела в потолок безмятежным спокойным взглядом человека, которому там, в своем небытии, все равно. А потом вспомнила. И закричала.
- Господи! – задремавшая рядом Варька аж подпрыгнула на месте. – Сельма, ты чего?!
Подруга тем временем лихорадочно оглядывалась.
- Где он? Где Айк?!!!
- Ушел.
- То есть? Как это ушел? Сам? – Сельма прекратила метания и уставилась на Варьку круглыми глазами.
- Ну сам, конечно. У него самолет, он опаздывал. Сказал - тебя не будить…
Сельма растерянно обмякла, не зная, что и думать. Ей приснилось? Вот это жуткое болото, чаша с кровью, мерзкая тетка со своим черепом, каменный нож, замершее лицо Айка, стремительно теряющее краски… Приснилось. Надо же, какая радость. Этого не было. Только сон. Кстати, а с чего это ей спать столько вздумалось? И почему здесь, у Варьки? Сельма посмотрела вниз на свой живот и не заорала только потому, что у нее отнялся голос. Потом дрожащими руками задрала уже начинающую деревенеть от крови футболку и уставилась на узкий бледно-розовый шрам под ребрами.
- Откуда это? – изумленно спросила Варька. – Это ты во время тура где-то встряла?
- Нет… - слабеющим голосом отозвалась Сельма. Шрам даже не болел, только немного чесался, как это бывает с хорошо заживающими ранками. Сельма вспомнила белые полосы на груди Айка.
- Варь… - решилась спросить она. – А Айк… он нормально выглядел?
- Относительно, - пожала плечами подруга. – Грязный очень. Да ты посмотри вокруг, чем вы тут занимались? Жертвоприношение, что ли, устраивали? Мне вообще кто-нибудь что-нибудь объяснит?!
Сельма впервые сосредоточилась не на поисках несуществующего, а на окружающей обстановке и тут же поняла, что зря. Большую часть этой обстановки можно было смело выкинуть. Одеяла так точно. Потому что кровь плохо отстирывается. Не приснилось. Но что тогда получается? Он умер не до конца? Сельма вспомнила неподвижное тело. Нет, мертвее некуда. Значит… значит ее жертва что-то исправила. Вернула его к жизни. А кто вернул ее?