- Эээээй! Фээйри! Ну может хватит уже?!!!
Эйво дернулся на сиденье, в ужасе уставившись на девчонку.
Зловещий смех, раздавшийся, казалось, прямо в машине, заставил всех троих подпрыгнуть на месте. Цветущий луг мгновенно поменялся на мрачную равнину, усыпанную выбеленными временем костями, а прямо перед машиной взвилась вверх с оглушительным карканьем стая ворон, обнажая курган мертвых тел.
Последнее было уже слишком.
Не утруждая себя выяснением - морок это или явь, Сельма дернула руль влево. «Ситроен» лихо запрыгал по кочкам, Сельма чувствительно стукнулась макушкой о потолок, прикусила губу, вцепилась в руль мертвой хваткой, но это не помогло - от следующего удара в глазах у нее помутнело. Прежде чем потерять сознание, она могла бы поклясться, что видела на капоте кого-то рогатого, с ярко-зелеными глазами, смотрящего прямо на нее. Поняв, что его заметили, фэйри... эльф... черт... существо… усмехнулось и легонько дунуло Сельме в лицо. Наступила темнота.
* * *
Запах, свежий вкусный запах травы. Сельма застонала и открыла глаза. Над головой шелестели на ветру дубовые листья, позолоченные солнечным светом. Она приподнялась на локтях и огляделась. Лес. Похоже, они все-таки до него доехали? А где тогда машина? Где Варька и этот тип с волынкой? Что-то стягивало кожу на лбу, Сельма ощупала и поняла – лист подорожника, намертво прилипший, и засохшая корочка крови. Похоже, она рассекла лоб, когда машина понеслась по бездорожью. Кое-как Сельма заставила себя подняться. Ни следов, ни тропинок вокруг не было.
- Варя!... Эйво! – проорала она, но ответа не получила. В одном месте трава показалась ей чуть примята, туда она и направилась.
* * *
Эйво очнулся первым. И жутко испугался, увидев Варьку, валяющуюся рядом без сознания. Но похлопывания по щекам помогли, девчонка открыла глаза и даже улыбнулась:
- Эйво …
Эйво выдохнул с облегчением и плюхнулся рядом в траву. И тут же вскочил – где вторая?! Сельмы нигде не обнаружилось. «Ситроен» стоял неподалеку, сиротливо уткнувшись носом в поваленное дерево. Эйво и Варька заглянули внутрь, но подруги там не было.
- Странно, а почему мы не внутри? – Варька почесала макушку. – Дверцы открыты, конечно, но не могло же нас раскидать по поляне так аккуратно. Кто нас достал? И куда дели Сельмушку?
Эйво промолчал, бережно извлекая из машины свою волынку. Мало ли кто… Да кто угодно. Интересно другое – зачем?
Поиски по округе принесли только одну находку – капли крови на чуть примятой траве. След этот, то и дело теряющийся и прерывающийся, уводил в чащу и сплетения терновника.
Перед колючими кустами оба остановились.
- Нам надо вернуться на дорогу, - Эйво самому не слишком нравилось это решение, но он настаивал.
- Нет. Сельма где-то здесь, никуда она деться не могла!
- Если она жива, то тоже выйдет к дороге. Выбраться можно только по ней.
- Я никуда не пойду, - девушка привалилась спиной дереву и скрестила руки на груди. Эйво машинально перебрал дудки волынки. Захоти он, и она пойдет, куда сказано. Немного музыки, и она забудет о машине, забудет о подруге, они будут идти, пока не увидят заправку, или столбы электролиний, или другие машины, и пока не поймут, что вышли. Немного музыки… А надо ли? Она сама хочет остаться здесь. Обстоятельства, а не он, уводят их от дороги.
- Ладно, - сказал музыкант, оставляя волынку в покое. – Идем. Жалко, что никто из нас не захватил мачете…
* * *
Сельма брела наугад. Ее волновало много вопросов – куда она попала? Выберется ли отсюда? Где все? И самый интригующий – кто вытащил ее из машины, отнес сюда и заклеил рану на лбу? Солнце, пробивающееся сквозь листву, клонилось к горизонту, Сельма шла, уже не думая ни о чем. Сквозь шум в ушах ей послышалось журчание воды, она пошла на звук и вышла к роднику. Долго стояла, глядя на прозрачную холодную воду. Эйво говорил ничего не есть, а что насчет воды? Наверно, пить тоже нельзя… но очень хочется. Сельма легла на живот, приблизила лицо к воде и широко распахнула глаза – на нее из отражения смотрело лицо рогатого зеленоглазого типа, виденного перед аварией. В ближайшем рассмотрении тип оказался красавчиком. Острые оленьи рога, четкие, уверенные черты, светлые волосы, заплетенные в сотни мелких косичек, длиннее, чем у нее самой. Тип едва заметно улыбался.