«Хорошая птица» свирепо заорала, забила крыльями и взлетела на люстру.
Виолончелист растерянно уставился на нее снизу вверх. При Сельме ворона вела себя как вполне ручная. А как ее ловить теперь? Он размышлял на эту тему, пока его не посетила свежая мысль – а, собственно, зачем? Сидит она себе там и сидит. Да, в инет фотку не запилишь, ну и что. Может быть, птице сейчас не нужна компания? Захотелось побыть одной. Захочет есть, спустится. Поэтому Юке выключил свет – а то еще обожжется там ненароком дура – а потом сходил вниз и купил побольше орехов: несколько упаковок, от арахиса до грецких чищеных. Сгрузив все это добро на диван, он достал из бара пиво, распечатал арахис и уселся смотреть телевизор. Ворона с любопытством глядела сверху вниз, перепрыгивая временами с плафона на плафон. После арахиса музыкант решил заценить фундук. А потом фисташки. На фисташках он почувствовал движение воздуха у щеки – птица бесшумно спикировала сверху, приземлившись на подлокотнике дивана. Юке доброжелательно посмотрел на нее и похлопал по коленке:
- Иди сюда, угощу.
Ворона сердито посмотрела на коленку, потом на фисташку. В Варькиной душе происходила нешуточная борьба, которой к тому же здоровски мешали птичьи инстинкты. С одной стороны, она зверски злилась на Сельму, одновременно впадая в отчаяние от беспокойства за нее. С другой – ну этого следовало ожидать, что Сельма все-таки не откажется от своей дурацкой идеи. Но могла бы пристроить ее к кому-нибудь другому!!!! Хотя к кому?... Чужой город, знакомых мало, друзей и родственников нет, а на родине… Варька перебрала в памяти всех оставшихся на родине и пришла к тем же выводам, что и Сельма. Их запишут в сумасшедшие. И вообще, они уезжали оттуда, чтобы не светиться и не вызывать вопросов своими странностями. А теперь получается, что вернулись бы с ровно противоположными целями. Глупо. Получается… Получается, что Юке был единственным приемлемым вариантом. Его не пугает чертовщина, он верит в сверхъестественное, он видел много чего странного своими глазами, он достаточно эксцентричен, чтобы наличие у него вороны не вызывало вопросов, Сельма ему доверяет, а сама Варька… А самой Варьке он просто нравится. Причем, до чертиков. После Эйво Варька плохо относилась к людям. Ей везде чудились манипуляции сознанием и обман, но сейчас, рядом с Юке, паранойя потихоньку отступала. Ну и доверие Сельмы много чего стоило. Ах, ну и еще фисттташкккки!
Решившись, ворона взмахнула крыльями и перескочила на предложенное колено. Юке охнул – он не ожидал, что у птички такие когти, и что эти когти умеют так впиваться – теперь ему стала понятна кислая рожа Сельмы каждый раз, когда ворона пикировала ей на плечо. Впрочем, дальше оханья его эмоции не пошли – не следовало разрушать с трудом достигнутое расположение, поэтому он просто джентльменски протянул птице фисташки.
Спустя час скульптурная композиция на диване иллюстрировала идею, что большая дружба и большая помойка порой вырастают из малых вещей. Наевшаяся до отвала ворона привалилась к Юкиному животу как сонная курица, а умиленный таким доверием музыкант машинально чесал ей голову. Диван плотным слоем устилала ореховая скорлупа. Пол тоже. Телевизор негромко бубнил, создавая фон, за окнами светилась огнями ночная Москва, обоим было хорошо и лениво, и ничего удивительного, что человек и птица сами не заметили, как уснули.
История восьмая. В кровати удобнее.
Проснулся Юке от того, что ему на живот внезапно плюхнули мешок картошки. По крайней мере, ощущения во сне были именно такие. Невольно застонав, он разлепил глаза и встретился с таким же сонным взглядом Варьки.
Спустя секунду Варька, осознав, где лежит, кошачьим прыжком скатилась с Юке на диван, заставив того охнуть еще раз.
- Зачем же так резко?!
- Sorry! – Варька лихорадочно вспоминала свой английский, давно уже ушедший куда-то на задворки памяти, и в который раз со вчерашнего вечера прокляла Сельму за то, что та поставила ее в это неловкое положение.
- Варя? – Юке, кажется, начал в полной мере осознавать реальность. – Откуда ты взялась?
- Э…
- И где ворона?...
- Ну, собственно… - Варька забилась в дальний угол дивана, собираясь с духом. – Вот она я, ворона. Очень жаль, что Сельма тебя не предупредила.
- Ты? – на лице у Юке отразилось пробуксовывание мысли. Варька сочувственно ждала.
- Я щас, минуточку, - Юке вдруг неожиданно энергично подхватился с ложа. – Никуда не уходи, – и ускакал в туалет.