- Шелки?
- Морской народ. В воде - тюлени, когда выходят на сушу превращаются в людей.
- А чего они хотят?
Айк пожал плечами:
- Утопить…
Только сейчас она заметила, что у хорошеньких тюленьчиков полны пасти острых тонких длинных зубов.
Варьку с камня как ветром сдуло. Убедившись, что ни один из тюленей не собирается превращаться в человека и догонять ее на суше, она опасливо вернулась к все так же торчащему у полосы прибоя Айку и спросила:
- Они нас почуяли? Потому приплыли?
Айк опустил на нее взгляд.
- Ты их позвала, - сообщил он, аккуратно стирая у нее со щеки не успевшие высохнуть слезы. – Плакала на берегу, роняла слезы в воду, они и пришли. Забрать тебя с собой, если тебе настолько горько на земле.
- Ну… еще не настолько уж и горько, - поспешно возразила Варька. - В общем, это они поторопились. Эй, слышите, у меня все нормально! – заорала она шелкам, высовываясь из-за Айка. – Спасибо за предложение, но пока не надо!
Тюлени по одному скрывались в волнах.
- Ты уверена? – переспросил Айк. – Не хочешь быть тюленем? Резвиться в море, плыть куда пожелаешь… - он осекся, наткнувшись на колючий Варькин взгляд.
- Ага, - ядовито сказала она. – Я уже наполовину ворона, осталось на вторую половину стать тюленем. А что, ночью летай, днем плавай. Чем не жизнь? Зато Юке наконец-то от меня отделается, - уже тише добавила она.
- Отделается он… - скептически произнес Айк, но развить тему ему не дали. Юке в лучших традициях «помянешь черта – он и появится» возник на берегу, лохматый, сонный и стряхивающий с себя песок.
- Эй, мы есть вообще сегодня будем?! – раздраженно позвал он заболтавшихся друзей.
Тема еды была больной. Айк категорически запрещал им употреблять в пищу то, что растет тут. Впрочем, пока что ничего особо съедобного им и не встретилось. Поэтому ели они то, что взяли с собой. И Юке, и Варьку посещали неуспокаивающие мысли, что как только их запасы провизии закончатся, Айк выкинет их обратно в людской мир и продолжит искать Сельму сам. Что их категорически не устраивало. Вопросом – что ест сама Сельма – они боялись задаваться. Может, она опять нахлебалась из какого-нибудь родника или объела неизвестные науке ягоды с кустов и забыла их всех, да и саму себя тоже…
- Ну что, сегодня мы идем за Сельмой? – спросила Варька, когда они уже сидели вокруг маленького костерка и запекали на нем колбасу. Айк задумчиво сгрыз свой кусок и ошарашил всех ответом:
- Нет.
- Что?!
- Мы за ней не идем, мы за ней едем. Соваться в лес втроем бессмысленно, мы будем двигаться медленнее, чем один человек, и никуда не успеем, но раз мы знаем, куда она идет, можно отправиться туда же другой дорогой. И «ситроен» там, может быть, даже проедет.
- Ну и отлично! – обрадовалась Варька, которая за рулем чувствовала себя уютнее. Юке тоже идея нравилась – при всей любви к виолончели, таскать ее на своем горбу было тяжеловато. У самого Айка собственное предложение восторга не вызывало. «Ситроен» почти буквально жал ему в плечах. Да и желание поскорее увидеть Сельму никуда не девалось. Но в этой истории уже участвовало слишком много народу, и он за них отвечал. «Ничего, - думал Айк, глядя в огонь, - я скоро ее увижу. Немного подождать».
* * *
«Немного подождать, - скомандовала сама себе Сельма, лежа в колючих зарослях ежевики. – Главное, без паники. Сейчас оно уйдет, и путь свободен».
Лошадь фыркала совсем рядом, шуршала ветками, переступала по земле неподковаными копытами. Сельма видела только ее ноги сквозь чуть менее пышные у земли колючие ветки. Она ничего не имела против лошадей, но на ногах у этой не было кожи. Красно-кровавые мышцы, сухожилия и белизна костей, заканчивающихся вполне обычными копытами. Рассматривать лошадь во все красе у Сельмы не хватило духа, и сейчас она просто пережидала, пока кошмарная тварь нажуется вдоволь ежевики или чем там она занята, и свалит куда подальше.
Ее ожидания оправдались – ноги стали удаляться, сначала шагом, потом перейдя на неспешную трусцу. Сельма рискнула и выглянула из кустов. Вдали в утреннем тумане под деревьями маячил силуэт лошади, подробности которой уже было не разглядеть, но что поразило ее гораздо больше – на лошади сидел всадник – сгорбленная фигура в черном балахоне. Сельма нервно общипала ближайшую ветку ежевики, глядя как странные встречные исчезают в тумане, потом вылезла из зарослей, стряхнула росу и достала воронье перо. И обрадовалась – ей надо было в другую сторону.