- Он был последним, - поправила его Варька.
- Странно. Она же не умеет колдовать, этого от меня точно не могло к ней перейти, не заразно.
Варька снисходительно посмотрела на растерянного блондина.
- Да ей и не требовалось. В нашем мире у потусторонних существ полно чисто житейских проблем: да хотя бы убрать железяку, загораживающую выход…
- А тебе-то удалось то, ради чего мы тут страдали непрошеной амнезией? – спросил вдруг Юке. – Убил ты ту мегеру?
- Нет, - Айк досадливо помотал головой, - нет…
* * *
Лес застыл, все звуки умерли, оставляя только чавканье болота, которое подкрадывалось все ближе. Двуликая помедлила на границе и медленно ступила на чужую территорию. Точнее, уже не чужую, а ничейную… Она довольно улыбнулась. Теперь все будет по-другому. Несколько лет, всего несколько лет – ничто по сравнению с теми веками, которые она ждала – лес зачахнет, скрючится, затянется трясиной и станет самым гиблым местом в округе, та живность, которая не успеет убежать, постепенно изменится, преображаясь в монстров, и будет тут тишь да гладь…
Вдалеке заскрипела ветка, Двуликая вынырнула из своих грез и замерла. Она пока не знала, чего ожидать от убежища Рогатого. Вдруг он оставил здесь ловушки? Хотя… его же больше нет, а значит можно не опасаться, что ближайший куст, к примеру, ощетинится шипами в руку длиной. И все же она не спешила. Какое-то едва ощутимое чутье существа, прожившего тысячелетия, заставляло ее осторожничать и прислушиваться. Но почему? Ведь с момента его смерти прошло уже несколько дней, и его магия должна была утратить силу. Двуликая внимательно смотрела вокруг, но признаков чахлости и разложения пока не находила. Может, он оставил наследника? Что ж, был только один способ проверить.
Болотная ведьма осторожно, но решительно двинулась вперед, ей нужно было в самое сердце леса. Дорога была долгой, и царящая вокруг тишина почему-то ей не нравилась. Эта была не мертвая тишина болота, эта тишина выжидала, глядя на нее тысячей невидимых глаз. Двуликая махнула рукой, и перед ней возникли две черноволосые девушки с залитыми чернотой глазами, похожие как две капли воды. Повинуясь приказу, они прошелестели по зарослям и вынырнули оттуда, облизывая кровь с губ.
- Ничего, госпожа, только мелкие брауни… Были.
Были, не были, но ощущение никуда не делось. «Они наблюдают, - осенило Двуликую, – все эти бесполезные, глупые, мягкотелые зверьки наблюдают и не знают, чего ждать. О, они узнают очень быстро…»
Она подняла костлявую руку, и перед ней поползла вперед волна почерневшей травы. Кусты сгибались и засыхали, деревья скрючивались, роняя на глазах сгнивающую листву. Двуликая усмехнулась, глядя на черный коридор облетевших листьев – теперь можно было идти с комфортом и напрямую. Тропа привела ее к поляне посреди леса, на которой стоял дуб. Сказочные дубы этому и в подметки не годились. Мощное дерево закрывало кроной всю поляну. В сумерках Двуликая не могла различить цвет его листвы. Тяжелая шапка листьев не шевелилась, будто замороженная. Казалось, задень их - и те со звоном расколятся на мелкие части.
Двуликая сделала несколько шагов к стволу и остановилась, почувствовав под ногой что-то твердое, щелкнула пальцами, но магия не сработала – предмет остался лежать на земле. Нахмурив бровь, она нагнулась и подняла маленький твердый желудь.
- Огня! – крикнула она, подзывая болотные огоньки.
- Легко! – весело и зло сказал чей-то голос, и из ствола дуба шагнул Айк, воплощаясь в своем рогатом обличье. В тот же миг все засохшие черные листья и ветки, устилавшие путь Двуликой, вспыхнули трескучим пламенем, ярко освещая все вокруг.
Двуликая выронила желудь.
Ей уже на надо было рассматривать, какого он цвета.
Живой. Все живое. И она в самом сердце его леса, в ловушке.
Двуликая выкрикнула проклятие и кинулась прочь. Айк поймал черный шар, не дав ему расплескаться по деревьям, и кинул в огонь. Проклятья горят так же хорошо, как сухая листва. Нельзя было позволить Двуликой уйти. Деревья сами расступались перед Хозяином, пропуская его, но болотная ведьма спасала свою жизнь. Айку наперерез кинулись две тени – черноглазые близнецы. Одна впилась ему зубами в плечо, другая повисла на холке, пытаясь свалить с ног. Айк довольно оскалился: