— Нашла его в преподавательской, где он… обнимался, как я потом узнала, со своей женой. Она была на последних месяцах беременности. Из уважения и солидарности к женщине, которая вот-вот родит, я не стала закатывать скандал при ней… — из глаз неконтролируемо брызнули слезы. Я снова переживаю те эмоции, что и в тот момент. Меня выбило из колеи. Я не могу сейчас передать словами те чувства. Там были и злость, и обида, и опустошение. — Потом сделала вид, что ничего не видела и преподнесла ему новость о ребенке. Он сказал, что все, что было между нами прекрасно, признался, что женат и дал денег на аборт…
На какое-то время я замолчала. Погрузилась в то состояние. Когда он мне это говорил, я не плакала, у меня, вообще, не было никаких эмоций. Все мои переживания были за будущее. Мое и ребенка.
— Сандра? — я вздрогнула. Коля теребил меня за руку. В какой-то момент я даже забыла, что он здесь.
— Через несколько дней я узнала, что он перевелся в другой вуз, и больше я его никогда не видела. Я очень хотела этого ребенка, но я испугалась, что отец убьет меня. Или выгонит. И что я буду делать одна с ребенком? И рассказать некому и совета спросить… — я отошла от него и села в кресло. Вымотали меня эти воспоминания. Но надо покончить с ними, а не рассказав до конца, я не сделаю этого.
— Я втихаря взяла у отца деньги, потому что, тех слез, что дал мне мой горе-жених ни на что не хватало. И молча сделала аборт… — мой постоянный спутник по жизни, мое чувство вины, завязывался в тугой узел в районе желудка. — В тот год я завалила сессию, и пришлось отчисляться. Но и тут мои проблемы не остановились. Во время операции мне занесли инфекцию. И ее поздно обнаружили, потому что все протекало бессимптомно… И теперь я никогда… не смогу иметь детей… — эти слова дались тяжелее всего.
Я помню, что Коля очень хочет семью, но дать ее я не могу. Он подошел ко мне, и присев рядом, уткнулся лицом в мои ладони. У меня защемило сердце от этой нежности и теплоты. Столько внимания и заботы я не испытывала никогда в своей жизни.
— Я поклялась себе, что никогда не свяжусь с женатым… Даже, просто так… А еще, что никогда не буду связывать ни с кем свою жизнь. Потому что, про это больно и стыдно рассказывать, — опять насмешливо улыбнулась. — Но с тобой я просчиталась, не ожидала, что зайдет так далеко. И именно с тобой, захотелось быть честной. Никто больше не знает. Поэтому, Коля, прошу тебя, беги от меня и не оглядывайся, пока не поздно. Я за эти годы нарастила железную броню. Я переживу…
Все это время Коля молчал и, затаив дыхание, слушал. Вежливо.
— Сандра, тебе не обязательно быть железной… тебе достаточно быть просто женщиной… — встает и притягивает, прижимает меня к себе. Крепко. Целует в лоб, гладит по спине.
— Ты невнимательно меня слушал? — как-то невнятно, сквозь слезы.
— Я тебя слушал и слышал…
— И?
— И все это для меня не является препятствием для того, чтобы мы были вместе, если ты не против… — улыбается.
— А если я против?
— Почему?
— Потому что… — ком в горле мешает говорить, прокашливаюсь. — Я испорченная и испачканная…
— Это не так. И я буду тебя переубеждать…
И после этих слов меня отпустило. Как будто все теперь не важно.
— Уже не надо… Я тебе верю… — всхлипывая, обнимаю крепко за талию.
— Я тоже хочу кое-что сказать…
— Не сейчас, пожалуйста…
И стоим так безмолвно…
Мне за очень долгое время хорошо и спокойно.
Я не почуяла ни осуждения, ни брезгливости.
А сочувствие, сопереживание. И поддержку.
И для меня так важно получить, ту самую опору, сильное плечо. Потому что, единственное крепкое плечо, которое у меня было, мое собственное.
Я всю жизнь одна.
Уткнувшись в шею, вдыхаю его запах.
— Ой… извините… — Каринка. И откуда она взялась? Нехотя отстраняюсь от Коли.
— Мне надо работать. И тебе, кстати, тоже. Нужно психологически подготовить детей к соревнованиям, чтобы у них не было мандража и волнения… — вымученно улыбаюсь.
— Есть, капитан! — отдает честь, неожиданно чмокая меня в уголок губ. И уходит.
Тупо сияю. Оказывается, я умею еще…
Тяжело было рассказывать. Но на душе стало легче. Меня поняли и не осудили, как я сама на протяжении восьми лет терзала себя. Я даже задышала полной грудью.
По-моему, пора начинать новую жизнь…
Глава 14. Вдохнуть жизнь
Удивительно…
Настроение — огонь!
И, даже занудный проверяющий, его не испортил.
Теперь, я понимаю значение выражения “порхать как бабочка”.
Потому что, сама порхаю.
Так легко, как будто скинула с себя тяжелый груз. Почему, как будто? На самом деле. И так легко, мне не было никогда.
Все мои переживания по поводу той страшной ситуации рассеялись.
У меня щеки уже устали улыбаться! Как дурочка, честное слово!
Я решила начать новую жизнь. Хватит существовать, пора жить.
Сматываюсь пораньше со школы, без меня не развалится.
Прямиком еду в строительный магазин.
Первое, что я сделаю, это поменяю обои в своей квартире. Сначала в комнате.
Серое, депрессивное помещение, даже домом трудно назвать.
Дом — это место, куда охота возвращаться. Так, сделаем это место, из того подобия квартиры.
Выбираю самые нежные и приятные обои, на мой взгляд. Бежевые с золотистым орнаментом. Я бы сказала, солнечные.
Консультант в магазине заставил меня купить какую-то жидкость для снятия старых обоев, обработку для стен, какой-то супер клей, кисточки, валик, шпатель. Кучу всего!
Сегодня, без запары взяла всё. Пригодится.
Заехала в текстильный, купила светлое постельное белье, яркое покрывало и декоративные подушки.
По радио играет какая-то попса. И первый раз в жизни, я не переключила. И даже подпевала. Что творится? Сама от себя в шоке!
Заезжая в свой двор, вспомнила про Колю. Блин. Надо же было предупредить, что ухожу раньше. Сейчас позвоню. Черт. Я же сама удалила его номер. Ладно, у Марка спрошу.
Открываю багажник, осматривая его содержимое. Да уж, придется сделать несколько рейсов. За один я это все не дотащу.
— Сандра… — неожиданный тихий шепот на ухо. Дергаюсь. — Где твой телефон?
— Коля, блин… — разворачиваюсь к нему. — Так и до инфаркта недалеко.
Улыбаюсь…
— Так надо трубку брать…
Берет за руку. Перебирает пальчики. Так горячо от его прикосновений.
— Извини… — присаживаюсь на край багажника. — Звук забыла включить. А ты чего здесь?
— Чего-чего? Подумал, вдруг, что случилось. Исчезла, никому ничего не сказала. А это что? — заглядывает мне за спину.
— Начинаю новую жизнь. Решила начать с ремонта. Раз пришел — давай помогай…
— Давно надо было вдохнуть жизнь в твою квартиру. Депрессивная обстановочка… — бурдит, пока едем в лифте.
Только закатываю глаза и поджимаю губы в ответ.
Прав, да. Не я делала ремонт, старые хозяева. Я ее сняла сначала, а потом выкупила. И не собиралась ничего менять. До сегодняшнего дня меня все устраивало.
Вместо очередной дерзости мило улыбаюсь.
Да, что ж такое? Почему рядом с ним, я растекаюсь лужицей?
И совсем не хочется язвить и грубить. По крайней мере, ему. Насчет других, не уверена.
Да, грубости мне не занимать. А вот нежность, поискать придется.
Не успев пройти в квартиру, уже начал командовать. По-хозяйски. Недурно.
А мне его даже покормить нечем. Хотя, о чем это я? Уже клей разводит.
— Ты где это ведро взял?
— Там стояло… — показывает в сторону кладовки.
Я даже не знала о его существовании.
Так… у меня какие-то неоднозначные, двоякие ощущения.