Только ночной сторож. Больше никого.
Чувство за грудной клеткой нарастает с каждой секундой.
Катаюсь по вечернему городу. Тревога растет. И злость, тоже. И не пойму на кого. На нее, что опять влипла куда-то. На себя, что никак не могу разрулить эту ситуацию. Или на все вместе.
Звонит Марк.
— Ну, что братан, есть новости? — с надеждой.
— Так, я звоню узнать от тебя, хоть что-то… Линда панику развела, что сестру похитили. Уже родителей приплела. Еле успокоил…И что делать? Где искать? Мелкая же не успокоится…
— Есть идеи, потом позвоню…
— Помощь нужна?
— Справлюсь. Если что, наберу.
Скидываю. Я тут сам кого угодно, готов приплести. И полицию, и гвардию, и ОМОН. Только нет возможности. Заявление примут только на третьи сутки, если только не будет сообщения с требованием о выкупе. Господи, о чем я думаю? Сами там панику развели, и меня заразили.
Прямиком направляюсь в клуб. А вдруг?
Ни на танцполе, ни за столиками, ни в випках.
Может, сцепилась опять с Матвеевым? Спрашиваю у знакомого официанта, Сандру не видел, а Игорек где-то здесь недавно ошивался.
В клубе и на улице его нет. А домашний адрес узнать, не составило труда.
Здесь в двух шагах. Пошел пешком, так быстрее.
В квартире такой срач. Бомжатник. Настоящий притон. Элитная же многоэтажка. И куда соседи смотрят?
Сандры нет. Хвала небесам.
Возвращаюсь к себе. Идей больше нет. Всю ночь как иголках.
Ранним утром Александр Викторович к поискам подключил свою службу безопасности. Уже совсем не смешно.
За ночь пару раз прикорнул. Но не беда, днем выспался.
Часов в девять утра приходит смс от Сандры:
"Надо срочно встретиться. Через час. В кафе Мелодия."
У меня, аж от сердца отлегло. Живая. Надеюсь, здоровая.
Набираю ее номер. Сбрасывает.
Да, что случилось?
Пишу Марку, что вышла на связь. Через минуту отвечает, что ему тоже смс написала. Родителей успокоил. Все норм.
Ну, и ладушки.
А вы, Сандра Александровна, берегитесь! Отхватите у меня, знатно. Все нервы вытрепала. Что за выходки?
Черт. А вдруг что случилось, серьезное?
Ладно, скоро узнаю.
Быстро ополоснулся в душе, и собравшись, еду в эту кафешку. Никогда здесь не был. Обычная забегаловка. Ничем не примечательная.
Кручу головой в поисках места, народу с утра прилично. Цепляюсь взглядом за знакомый силуэт.
Марк! А рядом с ним за столиком Александр Викторович.
Вот, неслучайная встреча. Уверен.
Направляюсь к ним.
Удивлены, увидев меня. Как и я. Пожимаем друг другу руки.
Народ рассосался, зал опустел. Оказывается, студенческая кафешка, видимо, пара началась. Тут универ через дорогу.
Дверь хлопает, синхронно поворачиваемся на вход. Сандра? Нет… Карина!
Заметив нас, удивляется не меньше.
— Доброе утро… — подходит к нам.
Как-то странно переглядываются с Летуновым.
— Меня Сандра Александровна попросила приехать…
— Как и нас… — Марк. — Садись рядом.
Не успевает сесть. В кафе влетает ураган под именем Сандра.
Взлохмаченная. Взвинченная.
Ох, сейчас полетят чьи-то головы. Надеюсь, не моя…
Встаю. Равнодушно скользит по мне взглядом.
Не понял?
Падаю обратно.
Сандра садится напротив всех нас. Мы сели все на одной стороне, Каринка только поодаль.
— Дочь, что происходит? Ты где была? — зло начинает ее отец.
Наверно, за ночь тоже натерпелся. А у него еще и жена эмоциональная. Представляю…
— Вам всем, наверно, интересно, зачем я вас здесь собрала… — игнорируя вопрос отца, скользит по всем взглядом с ехидцей. — Во-первых, Карина уволена!
Говорит Карине, а смотрит пристально на отца.
— За что? — испуганно.
И что, ты такого натворила?
Походу, сейчас всем достанется.
— За то, что докладывала моему отцу про все дела в школе…
Ох, ё…
Летунов усмехается.
Карина открыла рот чтобы что-то сказать…
— Не стоит… — Сандра выставляет руку, как бы вежливо затыкая ее.
И та, посмотрев на Летунова и не найдя поддержки, опустив виновато голову, уходит.
— Меня тоже уволишь? Я не сделал ничего предосудительного…
— Ты? — с усмешкой. — Ты очень хорошо сделал, просто замечательно…
Замолчала. Опять окинула нас взглядом. Сделав глубокий вдох, продолжила:
— Ты всего лишь, купил мне лицензию. И потом вместе разменяли меня… с ним… — на последнем слове поворачивается ко мне, с тоской в глазах. — За десять миллионов…
Что, блять?
Внутри все сжимается.
— Что ты несешь? — рявкает отец.
Я в ахуе, если честно…
— Сандра… — пытаюсь вставить хоть слово, в ее нескончаемый поток упреков.
— А вот, все документально. Твой звонок в министерство, мне тут же дают лицензию и перевод суммы на кредитный счет Ситникова Николая со счета твоей фирмы… — показывает отцу документы. — Я же просила, не лезть… А про остальное я, вообще, молчу…
— Это бред…
— А ты ничего мне не хочешь сказать? — обращаясь ко мне.
А я, как воды в рот набрал. Тоже мне психолог… Хоть, слово в свое оправдание, и то не могу сказать. Вот что бывает, когда “личное”… И где это гребаное “разделение”, которому меня учили?
— Что ты ему пообещал за такие деньги? Может тоже ему докладывал обо всем? И не только то, что в школе происходит? Дороговато, получается. Мне кажется, ты, папа, переплатил…Это я оставляю вам… — вставая, кидает папку на стол.
Потом передумав, опять садится.
— Ты всё знал? — обращаясь к Марку.
— Знал, но не всё. Я…
— А мог бы сказать. Как друг. Я тебя отстраняю, пока бессрочно… — чеканит, перебивая Марка.
— Вы, Николай Владимирович, уволены… — обращаясь ко мне. — А тебя я видеть не хочу… — к отцу.
Встает и уходит.
— Да, подожди ты, никакие миллионы я не платил… — кричит ей вслед.
Срываюсь за ней. Ну уж нет. Так я этого не оставлю. Да, я виноват. Но даже у приговоренного к смерти есть последнее слово.
— Сандра, стой… — догоняю ее у машины, перехватываю дверь. — Дай все объяснить…
— У тебя было достаточно времени, чтобы все объяснить, не находишь? Самому. А сейчас я уже не хочу ничего слышать. Надо было раньше… — высокомерно.
Одергивает дверцу. Садится в машину. И отчаливает.
Пиздец! Дорого заплатил…
Глава 21. Типичная женщина
Я зомби. Неживая. Мертвая.
Уже несколько дней.
Сегодня, как и те дни, все утро слоняюсь по кабинету и приемной.
Имитация бурной деятельности. Лучшее, что было "создано" человечеством.
На самом деле, я тупо перекладываю вещи с места на место. Занимаю руки. В голове же мыслемешалка.
Я не плачу. Не хочу. Меня настигло глухое равнодушие. Я ничего не хочу. Меня ничего не радует. Но и ничего не расстраивает. Мне фиолетово. И это пугает.
Я переехала из своей квартиры. Сняла другую. Чтоб опять никто не знал, где я живу. Потому что, Линда может сжалиться и сказать матери, а та отцу.
Охрану школы я предупредила, кого нельзя пускать. Но все зря. Как ни странно, никто и не появляется на моем пороге. А я все жду…
Где-то, внутри меня, глубоко, моя женская сущность очень хотела, чтобы он пришел и попросил прощения. И я бы простила. Наверное. Да, даже если бы не просил. Простила бы.
А гордость орет, что мне никто не нужен. И пусть не приходит. И не прощу. Лучше быть одной.
И вот, у них бой внутри меня. Не на жизнь, а насмерть. И плевать, кто победит. Потому что, он не пришел.
Ни это ли доказывает, что он виноват? И любви никакой, там не было?
Вот в это, не хочется верить совсем. Помню я его глаза, губы, прикосновения. Ну, не может, это быть фальшивкой. Или я дура наивная. А если так? Дура, каких поискать.
И, если это так, то больше никогда, никому не смогу открыться и довериться.