Это мне напомнило следование за государем во время полтавских торжеств, когда я был назначен сопровождать Его Величество как потомок одного из участников Полтавской победы Петра Великого. При поездке на какую-то могилу я был, кажется, в десятом экипаже за коляской государя. Поставленные шпалерами вдоль пути следования войска приветствовали своего державного вождя таким дружным «ура», что пара серых жеребцов моего экипажа понесла и остановилась, только обогнав коляску государя, который, улыбаясь, крикнул: «До свиданья!»
На въезде во дворец царскую семью встретили хлебом-солью низшие служащие Ливадии, чем и закончились церемонии по случаю приезда царя с семьей на жительство в Крым. Я отправился в свое помещение, находившееся в бельэтаже кавалерского дома окнами на море. Квартира моя была общего типа квартир особ свиты: небольшая прихожая, большая гостиная, служившая и рабочим кабинетом, с балконом на море, спальня, ванная и комната для камердинера. Окна южного фасада кавалерского дома выходили в парк, спускавшийся до самого берега моря. В комнаты врывался аромат весенних цветов, покрывавших деревья и кусты. Какой мизерною мне теперь показалась весна на Французской Ривьере, которой я некогда сильно восторгался.
Проходить из кавалерского дома во дворец нужно было мимо отдельно стоявшей небольшой церкви, соединенной крытым ходом с дворцом. В этой церкви совершались богослужения всю страстную седмицу духовником Их Величеств — отцом Александром Васильевым.
Царская семья и большинство лиц свиты говели и приобщались в великую субботу. Церковная служба благодаря великолепному пению придворной капеллы отличалась трогательной благоговейностью.
Я забыл сказать, что при переезде в Ливадию кроме императорского поезда следовал по тому же расписанию так называемый свитский — на час раньше или на час позже императорского. В этом поезде находились высшие чины различных управлений министерства двора, командированные в Ливадию на время пребывания Их Величеств. Для гофмаршальской и придворно-конюшенных частей, для конвоя, чинов собственного Его Величества сводного полка, дворцовой полиции и чинов охранной агентуры было еще несколько поездов. Чины охранной агентуры везли с собою часть команды полицейских собак для несения службы на постах вокруг ливадийского парка.
Вагон с собственным багажом Их Величеств в этот раз был в одном составе поезда с вагоном для собак, пищу которым готовили на маленькой плите, случайно оказавшейся в багажном вагоне. По недосмотру чемоданы государя, поставленные вплотную к железной трубе кухни, загорелись, и большая часть находившегося в них платья и белья Его Величества была совершенно испорчена. Дошло это до моего сведения только в Ливадии, когда государь позвал меня, чтобы показать, в каком виде доставлены его вещи.
Произведенное расследование обнаружило, что виноват был помощник камердинера Его Величества, которому была поручена перевозка багажа.
Государь обратился ко мне с просьбою принять меры к тому, чтобы при следующих путешествиях вещи его не жгли. Сказано это было добродушно, в шутливом тоне.
16
Анна Вырубова.
В Крыму в список лиц свиты, сопровождавших Их Величества, была внесена также и A. A. Вырубова, которой было отведено помещение в нижнем этаже дома министра двора. Ее личная дружба с императрицею послужила темой для такого обилия сплетен и пересудов, что невольно приходится о ней говорить.
В великосветском обществе существовало убеждение, что ко двору могут быть приближаемы только носители некоторых фамилий, а остальные, хотя бы и принадлежали к родовитому дворянству, права этого не имеют.
В виде примера приведу следующий случай: в первые годы царствования, когда императрица, еще не посвященная в условности придворной жизни, захотела петь дуэты с одной дамой, подходившей ей по голосу, такое невинное развлечение вызвало столько толков, что государыня, стеснявшаяся по застенчивости настоять на своем, была вынуждена прекратить эти приглашения. Не менее разговоров вызвало и решение императрицы назначать на дежурства при ней молодых девушек, имевших придворный шифр. Шифр этот давал звание городской фрейлины и право пожизненного приезда ко двору и после замужества, независимо от положения мужа. В числе таких дежурных фрейлин была и A. A. Танеева, впоследствии Вырубова, дочь статс-секретаря главноуправляющего собственной Его Величества канцелярией; мать ее была родом Толстая, дочь одного из любимых императором Александром II флигель-адъютантов.