9
Ставка великого князя Николая Николаевича.
Вмешательство Ставки в дела гражданские в ущерб делам военным стало все возрастать. Корень этого зла лежал в том обстоятельстве, что, когда писалось положение о Верховном главнокомандующем на случай войны на нашем Западном фронте, предполагалось, что во главе армии будет стоять лично сам государь. При назначении Верховным главнокомандующим великого князя Николая Николаевича вопрос этот был упущен из виду, чем и воспользовался генерал Янушкевич, чтобы от имени великого князя вмешиваться в вопросы внутреннего управления. Это породило ненормальные отношения между Ставкой и верховным правлением государства: некоторые из министров, желая застраховать свое положение, ездили на поклон в Барановичи, где получали предписания, часто противоречившие высочайшим указаниям. Немалую роль играли в Ставке и журналисты, за ласковый прием платившие распространением путем прессы популярности великого князя, искусно поддерживаемой и либеральными кругами, в которых он стал сильно заискивать после пережитых им в 1905 году волнений. Сам великий князь, будучи неуравновешенным, поддавался впечатлениям минуты; никогда не имея определенного плана действий, он под влиянием многочисленных советчиков нередко отдавал, как говорят французы, ordre (приказ), contrordre (отмена) и тем создавал desordre (путаница). Особенно много жалоб поступало на его распоряжения по эвакуации царства Польского. Несмотря на неоднократные обращения по этому поводу Совета министров к штабу Верховного главнокомандующего, продолжалось полнейшее ограбление нашими отступавшими войсками мирного населения, разгром богатейших усадеб с историческими дворцами и совершенно ненужные выселения местных жителей, приводившие польский край к полному разорению и к наводнению центральных губерний России насильно эвакуируемыми из черты их оседлости евреями.
16 августа, спустя неделю после говения государя и императрицы, Его Величество при выходе из Федоровского собора обратился ко мне с предложением сейчас зайти к нему. Когда я приехал в Александровский дворец следом за государем, он сказал, что хочет со мною поговорить, причем предложил сопровождать его во время прогулки по бабловскому парку. Прогулка эта продолжалась более часа. Государь объявил мне о своем решении вступить в командование войсками, а великого князя назначить своим наместником на Кавказе, на пост, в то время занимавшийся графом И. И. Воронцовым-Дашковым.
О своем намерении Его Величество предполагал поставить графа в известность собственноручным письмом с объяснением побудивших его к тому причин. Я счел долгом обратить внимание государя на то, что и не вступая в личное командование армией, он является ее главой; а с другой стороны — на возбужденное состояние, в котором, по моим сведениям, находились общественные круги; при этом я добавил, что, командуя непосредственно армией, Его Величество невольно удалится от руководства деятельностью министров, работа которых может под различными посторонними влияниями принять совершенно нежелательное направление. Что же касалось увольнения великого князя, то я высказал взгляд, что им могут воспользоваться общественные круги для создания всевозможных недоразумений. В данном случае я вполне разделял мнение И. Л. Горемыки-на, считавшего, что агитация вокруг имени великого князя Николая Николаевича являлась для левых партий одним из средств дискредитирования государя. В виде последнего довода я указал Его Величеству, что всякая неудача или крупная потеря на фронте (которые бывают при всяких военных действиях) сможет сыграть на руку левым элементам. Его Величество тем не менее упорно настаивал на своей мысли, говоря, что решение это он уже принял в самом начале войны (как и говорил мне раньше), теперь же считает нежелательным откладывать свое вступление в командование, с одной стороны, из-за неудачных действий и распоряжений великого князя на фронте, а с другой — из-за участившихся случаев его вмешательства в дела внутреннего управления. Никакими доводами не удалось ни графу Фредериксу, ни мне отговорить царя от этого решения, в правильность которого верила и государыня Александра Федоровна.
20 августа состоялось в Царском Селе, под непосредственным Его Величества председательством, заседание Совета министров, на котором государь объявил о своем намерении. Военному министру A. A. Поливанову Его Величество поручил посетить на фронте генерала М. В. Алексеева и сообщить о назначении его начальником штаба Верховного главнокомандующего, а последнему передать письмо, в котором государь извещал его о назначении его наместником Его Величества на Кавказе. По просьбе великого князя генерал H. H. Янушкевич был назначен его помощником. Государь был очень рад, что великий князь обратился к нему с этой просьбой, избавлявшей его от такого начальника штаба, который своей деятельностью и вмешательством в чужие дела постоянно вызывал неудовольствие царя. Другим помощником великого князя по желанию государя был назначен князь В. Н. Орлов, уже давно примкнувший, невзирая на свою службу по императорской главной квартире, к группе лиц, занимавшихся пропагандой против императрицы Александры Федоровны. Группа эта находила большую поддержку в великом князе Николае Николаевиче.