Ещё одна, видимо, пострадавшая когда-то от огня и вся покрытая струпьями баба якобы была драконом сожрана, но вышла из него целой и невредимой (из какого места, не уточнялось). Теперь считалась рождённой драконом. После второго рождения, будто бы, обрела дар прозрения и предсказывает будущее на лету: сожрёт тебя дракон или не сожрёт. Половина из её клиентов, услышав мутное предсказание типа «В день новой луны нависнет над тобой его чёрная тень», или «Не выходи из дома по четвергам, ибо четверг — кара твоя», или «Дети твои сладким вкусом своим манят его» и прочих, таких же бредовых и непонятных, немедля отправлялась к первой бабе, несъеденной, настойку из шершней покупать. Похоже, эти продавцы были заодно.
Баба поняла, что все значимые маркетинговые ниши позаняты. Стоять рядом с такими профессионалами и орать: «Это я, «та самая» Баба! Дракон меня не сожрал, и денег мне не надо!» — себе дороже. Доказательств красочных нет, конкуренции ей не выдержать, а вот поколотить могут, чтоб под ногами не мельтешила и клиентов правдой не распугивала. Да и кому интересно будет ничем не примечательную бабу, всего-то и побывавшую в Драконьих Горах, знакомую с драконьим бомондом, гномами, драконихами и драконятами слушать? Никем не обсосанную, не съеденную и не «отведанную»? Плюнуть и растереть такой, как она есть, инфоповод! Решила о правде пока прилюдно не заикаться.
Пошла в чёрный налоговый дом, написала на себя бумагу, покаялась за неуплату положенной мзды ввиду отсутствия доходов. Сразу на месте поднялась на третий этаж и получила за это преступное деяние десять плетей, чтобы на потом не откладывать, и уже битая вернулась в красный дом ждать своей очереди в отделе потерянных баб.
До вечера, понятное дело, не успела. Спала прямо в доме законников, на полу: ожидающим так можно. Плохо в казённых домах спать, лучше даже на деревьях, чем там. Мужиками разит сильнее, чем драконом в пещере, насекомые общие скачут, под рубаху кто-то всё время залезть норовит — только успевай отбиваться. Не выспалась, последний припасённый орех-спелун на завтрак съела всухомятку. Скорее бы уж решить всё и домой! На другой день её вызвали, наконец, выдали бумагу, что Баба с номером БО4479 1230 760871 погибла с месяц назад от зубов дракона. Она опешила. Виданное ли дело — самой на себя похоронку получить? Возмутилась:
— Как так! Я ж и есть Баба с номером БО4479 1230 760871! Как вы мне можете давать такую бумагу?
— А что нам мешает её давать?
— Если я мёртвая, я её вроде как взять не могу, — ответила Баба серьёзно.
Клерк озадачился, достал толстенный свод правил и принялся его листать. Консультировался с коллегами, с начальством, двигал очки по носу то вверх, то вниз и вердикт выдал такой:
— Нигде не указано, что если кто-то мёртв, то он на себя бумаги получать не может. Если запрета нет, значит, получаете без ограничения. Что не запрещено, то разрешено!
— А как тогда быть с тем, что я нашлась и больше не потерянная? — поинтересовалась Баба.
— Тогда вам не в наш отдел, — обрадовался простому вопросу чиновник. — Вам в отдел найденных баб. Он этажом выше.
— Там ведь, небось, тоже очередь, а его казнят, пока разберётесь…
— Там? Очередь? Смеётесь? Если баба потерялась, то ей находиться-то какой резон? Разве что, если нагуляется и поймёт, что раньше было лучше, но это нечасто бывает. Там без очередей.
В отделе найденных баб и правда очереди не оказалось. Клерки скучали, играли в кости и её появлению были даже рады. Сгрудились вокруг неё, приняли заявление, внимательно, с лупой списали все цифры с подмышки. Тыкали в номер пальцами, по очереди тёрли его, чтоб убедиться, что не перебитый, и выдали вердикт:
— Ждите. Рассмотрение вопроса занимает до одного месяца.
— Месяца? Какого месяца, если я числюсь убитой, а я живая? А если казнят за меня дракона, который меня не ел? И как мне самой жить этот месяц, мёртвой? И за что меня тогда плетьми за неуплату мзды били, если я мёртвая? И через месяц тоже будут бить? — затараторила Баба.