Мы рассмотрели представленный проект вагона, и я дал несколько советов.
Поезд на Челябинск проходил через Новосибирск в четыре часа утра. Мне предложили провести ночь в вагоне начальника дороги.
– Перед приходом поезда вас разбудят, и вы в сущности перейдёте из вагона в вагон, – сказал мне, прощаясь, начальник дороги.
… – Поезд подходит, вставайте!.. Ну и холод! —добавил, заходя ко мне в купе, покачивая головой, проводник.
– Сколько же градусов?
– Да термометр на станции показывает пятьдесят мороза. Так что вы не задерживайтесь, прямо через пути к поезду шагайте. Больно одежда-то у вас ненадёжная, не по Сибири.
Без особых приключений я доехал до Челябинска. Но когда попал на территорию завода и встретил одного из знакомых мастеров, то узнал, что на заводе находится член ГКО Николай Алексеевич Вознесенский. И с ним большая группа людей из Москвы, а также из обкома.
– Сейчас они, вероятно, в цехе механической обработки.
Надо немедленно идти туда!
Встреча с Н.А. Вознесенским
В цехе механической обработки корпусов снарядов я увидел большую группу людей, а среди них директора и главного инженера завода, секретаря партийной организации и военпреда снарядного производства, а также одного из секретарей областного комитета партии, с которым меня раньше познакомил Сапрыкин.
Они плотным кольцом окружали Вознесенского. Когда я подошёл и поздоровался, Николай Алексеевич спросил меня:
– А вы что здесь делаете?
– Вернулся к своей прежней специальности, занимаюсь танковыми корпусами.
– Ну, пойдёмте вместе со мной, вы ведь, вероятно, уже изучили завод, а я только что приехал, так что расскажите мне, где у них главные прорехи.
И далее, видимо, продолжая прерванный мною разговор, Вознесенский обратился к директору завода:
– Людей, конечно, вам надо добавить, но и программу следует увеличить по крайней мере в два, а может быть, и в три раза. Вы, безусловно, можете значительно больше давать снарядов, конечно, при некоторых условиях. Во-первых, как я уже сказал, надо людей добавить и, во-вторых, механизировать многие операции. Ну, посмотрите, на что это похоже?
В это время группа женщин железными крючками катила к станкам по цементному полу снарядные заготовки.
– Ну разве на заводах массового производства можно допускать такое варварство? – сказал Вознесенский. – Заготовки к станкам надо подавать конвейером, а не катать их по полу из цеха в цех. В-третьих, вам необходимо создать заделы заготовок, чтобы не нарушать производственного цикла. У вас станки больше впустую вертятся, а станочники ждут изделий для обработки. Эти условия абсолютно необходимы для организации поточного производства и нормального технологического ритма.
Говоря это, Вознесенский все время смотрел на главного инженера завода, как мне показалось, сердито, с какой-то отчуждённостью.
– И, наконец, четвёртое условие. – Вознесенский остановился, как бы мысленно формулируя его. – В-четвёртых, необходимо… чтобы главный инженер завода брился каждый день, а не ходил по цехам как вахлак и не вносил своим видом дезорганизацию в производственный процесс…
Пошли дальше. Обращаясь ко мне, Вознесенский спросил, когда завод начнёт выпускать танковые корпуса и сколько сможет дать их в ближайшие дни.
Я сказал, с какими трудностями мы встретились и что предполагаем делать.
– У нас огромные, ещё не раскрытые производственные возможности, – снова убеждённо стал говорить Вознесенский. – Необходимо вскрыть все эти резервы и использовать. Вы знаете, сколько мы уже ныне производим снарядов? – и он назвал несколько впечатляющих цифр. – Об этом мы даже не мечтали перед началом войны, а теперь каждый день приносит нам сообщения о значительном росте производства почти на всех заводах страны.
Вознесенский спешил на другой завод, и мы вскоре распрощались. Я отправился к себе, находясь под впечатлением только что законченного разговора.
Вознесенский, безусловно, прав: у нас действительно огромные резервы для увеличения производства. Но как их использовать? Только лишь владеть техникой далеко не достаточно. Надо ещё знать людей и уметь всколыхнуть их, направить их знания и энергию на нужное для страны дело. В этом секрет успеха.
– О чем вы задумались? – услышал я голос знакомого инженера, которого знал ещё по ферросплавному заводу.
Я поведал ему свои мысли.
– Я и сам об этом часто думаю, – сказал он. – Мне кажется ещё, что мы иногда и в нашей пропаганде частенько пользуемся шаблоном, а он действует плохо. Надо тщательно изучать формы воздействия на людей. Вот ведь слушаешь иного оратора – такое несёт, что кроме раздражения никаких других эмоций не вызывает, а другой так скажет, что сердце защемит. У нас как-то на заводе, – продолжал он, – плохо обстояло с производством поршневых колец. Шёл большой брак. Мы долго мучились, но поправить дело никак не могли. И вот кому-то в голову пришла мысль развесить в цехе по всем станкам плакаты: «Брак – это враг на заводе». Враг на заводе! Одним этим привлекли внимание к трудной проблеме. Всех заставили думать. Враг на заводе! Эти слова уже никому не давали покоя, волновали, выводили из состояния спокойствия даже равнодушных. К технологу цеха буквально началось паломничество людей с предложениями и рекомендациями. Взбудоражен был весь заводской коллектив. Да, коллектив – это великая сила, но её надо умело использовать. Многое зависит, конечно, и от руководителей. Здесь должно быть разумное взаимодействие руководителей и коллектива. Не правда ли?
Я был полностью с ним согласен.
Эти размышления тут же подтвердил другой разговор. Я встретил военпреда по танковым корпусам.
– А вы знаете, пресс смонтировали и вчера на нем проводили первые штамповки, – сказал он. – За четырнадцать дней работу закончили.
Вместе с военпредом мы пошли к прессу.
Несколько дней я не видел Никонова. Он осунулся, но на утомлённом лице его можно было видеть радость, а в глазах горели весёлые огоньки.
– Ну, вот и закончили, как обещали!
– Даже значительно раньше, – сказал военпред.
– Это у нас уже в кровь и плоть въелось – перевыполнять планы, – улыбнулся довольный Никонов. – Когда я вам называл семнадцать дней на установку пресса, то оставил небольшой резерв времени на разные случайности, а их не оказалось, поэтому и закончили раньше намеченного срока.
Ну, теперь как будто бы все для начала производства имеется. Утром пришли первые броневые листы, и резчики металла уже размечали их, готовясь к вырезке автогеном отдельных деталей. Пресс работает. Теперь дело пойдёт. По механической обработке у завода большой опыт, но все же успокаиваться пока нельзя. Вот когда будут изготовлены первые корпуса танка, тогда можно будет оценить, все ли необходимое для их производства имеется на заводе.
Правда, тогда встанет другая задача – наращивать темпы производства.
Другие, тоже непростые проблемы
Война – время суровой проверки не только людей, их духовных и физических качеств, но также и проверка системы организации как всего хозяйства страны, так и отдельных его звеньев.
Мне, например, пришлось столкнуться с мелочами, игравшими тем не менее важную роль.
До войны я понятия не имел, откуда наша заводская столовая на ферросплавном заводе получала тарелки, стаканы и чашки. А когда мы открывали рабочий клуб, то совершенно не представлял, из какой области и из какого города была доставлена для него мебель.
И был удивлён, когда начальник отдела снабжения завода на мой вопрос, почему во втором цехе нет рукавиц, ответил:
– Доставка рукавиц из Казани задержалась из-за снежных заносов на железной дороге.
Мне и в голову не приходило, что рукавицы в Челябинск доставлялись из Казани.
Передвижение промышленных предприятий с запада на восток создало огромное количество трудностей, предусмотреть которые было чрезвычайно трудно – в обжитых местах с давно сложившимся производством они не возникали, да и не могли возникнуть.
А теперь в дни войны все они всплывали на поверхность. И перед руководителями, большими и малыми, возникали новые проблемы.