Илья удачно все крещенские морозы отсиделся дома в тепле. Скучно нам не было. Я отыскал в шкафу шахматы и предложил сыграть. Между раскладушкой и диваном свободно встал табурет, на него положили доску с шахматами. Илья играл весьма посредственно. Я пусть и не гроссмейстер, но детский мат поставил ему через несколько минут. Илью это сразу зацепило. Он и до этого не думал мне поддаваться, а тут уже стало дело принципа обыграть малолетку.
Бабушка к нашей забаве отнеслась благосклонно. Сама она занимался вывязыванием крючком кружевных салфеток. Это её Дарья Ивановна научила. Вязать бабушка предпочитала при свете настольной лампы. В холле было теплее всего, и вскоре бабушкин стул занял место в углу за столом с телефоном. Казалось бы, огромная квартира в три комнаты, а мы предпочли тесниться в холле, отапливаемом сразу двумя печками.
Илья выздоровел, стал ходить на учёбу, но теперь уже заболел я. И не просто сопли, а серьёзный бронхит. На улицу надолго я не выходил, а всё равно простыл. Бабушка ругала себя за то, что брала меня в магазины (покупать ту же муку на двоих), очень переживала и заботилась изо всех сил. Дед названивал мне с работы по три раза в день. Один раз даже заскочил после смены и принёс два яблока. Ночевать у нас дед категорически отказался. Ему от дома до работы десять минут пешком, а трястись в транспорте через пол-Москвы и ждать его на остановках он не хотел.
Выздоравливал я долго и муторно, тяготился всем этим неустроенным бытом, сквозняками в квартире и печным отоплением. Илья по утрам по-прежнему помогал бабушке. Вставал он часов в пять, убирал раскладушку, выгребал золу, затапливал печи, затем выпивал кружку чая и бежал на свои занятия. Ближе к февралю он стал использовать стол в столовой вместо письменного. У нас, оказывается, имелась обширная библиотека со всякими классиками марксизма-ленинизма. А Илье нужно было писать конспекты и сдавать зачёты.
Порой он засиживался до полуночи. Сквозь сон я слышал, как Илья ставит раскладушку и укладывается спать. Ему удавалось урвать отдыха от силы четыре-пять часов. Ну… не знаю, я даже в самом расцвете своих сил (прошлой жизни) в таком темпе долго бы не протянул. В воскресенье Илья отсыпался, но, на мой взгляд, этого было недостаточно для поддержания организма. Сам он не жаловался, хотя и намекал, что вот-вот отдохнёт. Вскоре Илья успешно сдал сессию и полетел домой.
Обратно мы его ждали не раньше, чем через полмесяца, предположив, что отдыхать парень будет все положенные дни. И каково же было наше удивление, когда Илья вернулся через неделю. Поведал нечто сумбурное про девушку, которая ждала-ждала и даже замуж согласилась выйти за молодого офицера, выпускника военного училища, но она никак не ожидала, что Илья продолжит учёбу. В общем, томиться в неизвестности следующие четыре года она не захотела и нашла себе другого.
Обычная, с моей точки зрения, ситуация. Лично мне вообще было не ясно, зачем Илье жена, которую он ещё не скоро сможет обеспечить жильём и достойной зарплатой.
Я так его и спросил:
— Зачем тебе жена?
— Хм… Братишка, подрастёшь немного, расскажу, — усмехнулся Илья.
— Я в курсе, чтобы детей заводить, — с непосредственностью ребёнка ответил я. — Дед говорил, что для этого жениться не нужно.
Илья хохотнул и продолжать дискуссию на «скользкую» тему не стал, переключив моё внимание на английский язык. Домашние занятия мы усилили. По некоторым обмолвкам я понял, что от успехов в этой области зависит распределение после выпуска и, собственно, дальнейшая карьера Ильи. С моей стороны возражений не было, хочет он свой отпуск посвятить учёбе, пусть занимается. Как оказалось, дома у родителей он не стал задерживаться ещё по той причине, что старшие сестра и брат уже обзавелись семьями и детьми.
С жильём там такие же проблемы, как и везде в стране. Живут все скопом в доме барачного типа. Илью поселили в комнату, где толклось шесть человек. Ладно бы только эти бытовые проблемы. Родня отчего-то решила, что у парня денег куры не клюют.
— Ты же в Москве лучше нас живёшь, — копировал он чью-то речь. — Зае… Денег в смысле просили. То бате на пузырь, то сестра потребовала себе на пальто, брат услышал, скандал закатил, что ему сапоги нужны. А у меня откуда их столько? — продолжал жаловаться мне Илья, не замечая, что перед ним сидит не взрослый человек.