Договора о военном союзе с народом юэчжи Чжан Цянь не везет в императорский двор. Но разве те сведения, что хранит его память, не драгоценны? Минуют столетия, но останутся в истории открытий скитания человека, проложившего путь в неведомый западный край из далекой страны Востока.
«В Давани находится до семидесяти больших и малых городов; народонаселение простирается до нескольких сот тысяч», — так излагается в летописи рассказ Чжан Цяня. Путешественник сообщает о том, что даванцы ведут оседлую жизнь, сеют рис и пшеницу. Добавим еще для читателя, что Давань — это Фергана.
Путешественник дает описание многих стран и народов. Одни земли видел он сам, о других собрал сведения в дальней дороге. Он прошел через всю Центральную Азгю, вдоль подножий горных хребтов, по окраинам пустынь Алашань и Такла-Макан. Он увидел среднеазиатские земли, он слыхал о стране Шеньду: «Страна низменна и влажна, жары большие. Там люди сражаются, сидя на слонах. Столица лежит при большой реке…» Эти строки о жаркой Шеньду, были первым упоминанием об Индии в древней китайской литературе.
Драгоценны первые описания далеких земель; столь же важны добытые сведения о путях к этим дотоле неведомым землям. Идет время, китайцы одерживают победы над гуннами, границы китайского государства передвигаются на запад к Тянь-Шаню и Памиру, по дорогам, которые проторял Чжан Цянь, отправляются китайские караваны. Купцы везут из Китая на запад шелк. Из торговых городов западной Азии шелковые ткани попадут в европейское Средиземноморье. А караванные тропы, пролегающие через пустыни и горы, станут известны под названием «шелковых дорог».
На этом расстанемся с посланником древнего Китая Чжан Цянем, человеком, от которого китайцы узнали о Фергане, о жителях среднеазиатских земель. Сколько было еще путешественников, приносивших в родную страну первые вести о людях, живущих за горизонтом, об их селениях и городах, ремеслах, обычаях, искусстве. Надо думать, их было намного больше, нежели об этом известно в истории. Ведь они были у народов, населяющих разные страны, разные материки.
«ПО ПРАВУ ОТКРЫТИЯ»
И вы должны для нас и от нашего имени принять во владение эти острова и материк, которые вы откроете…
«… Да будете вы нашим адмиралом островов и материка, которые будут открыты и приобретены вами. И да будете вы нашим адмиралом и вице-королем и правителем в этих землях…
Дано в нашем городе Гранада, в тридцатый день апреля, года от рождества спасителя нашего Иисуса Христа 1492.
Я — король. Я — королева»[45]
Эти строки были написаны накануне первого путешествия Колумба. Накануне своего последнего путешествия, совершенного в 1502 году, мореплаватель снова, уже в какой раз, получает напоминание от королевской четы:
«И вы должны для нас и от нашего имени принять во владение эти острова и материк, которые вы откроете… вы должны узнать все о золоте, серебре, жемчуге, драгоценных камнях и пряностях и других ценностях, которые там имеются…»
При чтении подобных исторических документов вспоминаются, прежде всего, не путешествия и не берега, запечатленные впервые на карте. В памяти оживает другое: конкистадоры, охваченные золотой лихорадкой, алчные и безжалостные «рыцари наживы», губительные, как саранча.
И нельзя не припомнить их на этих страницах. Слишком тесно сплетались в истории человечества географическое открытие и завоевание, самоотверженный подвиг и хищный разбой.
Подплывает к берегу чужеземный корабль. Капитан отдает команду, и на мачте поднимается флаг. Обитатели затерянной в океане земли с любопытством разглядывают столпившихся у борта пришельцев.
Развевается флаг страны, которой отныне будет принадлежать эта земля. Ведь нога европейца не ступала еще на ее прибрежный песок. Кто открыл, тому и владеть. Таково неписаное «право открытия». Надо ли добавлять, что его подкрепляют пушки. Звуки пушечного салюта доносятся с корабля.
Вспомним замысловатое имя и поучительную судьбу человека, пытавшегося «по праву открытия» завладеть самым большим океаном Земли. Его звали Васко Нуньес де Бальбоа. События, о которых будет рассказано здесь, происходили четыре с половиной столетия назад.
Это было в жестокое время конкисты (по-испански конкиста — завоевание). Промотавшиеся идальго и придворная знать, мореплаватели и солдаты, расчетливые купцы и беспутные авантюристы нахлынули в открытые Христофором Колумбом заокеанские земли. Современник конкисты, ее страстный обличитель и ее летописец Бартоломео Лас Касас запечатлел в своей книге «История Индий» кровавые подвиги завоевателей. Эта книга потрясает поныне. На страницах ее возникают немыслимые образы осатаневших людей, одержимых необузданной жаждой золота. Эти люди несут мучения и гибель всем, кто встретится на их пути. Чтобы выведать, где находится золото, они жгут индейцев на медленном огне, поливают им раны кипящим маслом. Конкистадоры превращают обитателей Кубы и Гаити в рабов, проникают на материк, истребляют и обращают в рабство народы, обладавшие древней многогранной культурой — инков, ацтеков, майя. Беспрестанно они вступают в стычки между собой. И при всем этом захватчики считают себя высшими существами по сравнению с народами порабощенных земель, лицемерно называют себя благодетелями «диких» индейцев.