Он увидел в нем не только бесчисленные виды растений, животных, очертания гор, прихотливый рисунок рек, он нашел еще в нем глубокие закономерные связи различных явлений природы.
И по праву, не пример, холодное тихоокеанское течение, идущее вдоль берега Южной Америки, было названо в XIX веке именем Гумбольдта, хотя о холодных водах у перуанского и чилийского побережья было известно давно, еще во времена испанской конкисты. И до Гумбольдта многие знали про эти воды, но он был первым, кто выяснил влияние их на климат, растительность, на весь облик природы западного побережья Южной Америки.
Для ученых-натуралистов и для множества неискушенных в науке людей одним из любимых произведений стала небольшая книга Гумбольдта «Картины природы». В предисловии к ней путешественник написал:
«С радостью представляю я публике ряд статей, написанных под впечатлением виденных мною грандиозных явлений природы — океана, лесов Ориноко, степей Венесуэлы, пустынных гор Перу и Мексики. Отдельные отрывки были записаны там же, на месте, и только впоследствии были объединены между собой. Я стремился представить картину природы в целом и показать взаимодействие ее сил, а также воспроизвести то наслаждение, которое получает от непосредственного созерцания тропических стран человек, способный чувствовать» 1.
В этой книге запечатлено увиденное и услышанное. Путешественник старается передать в описании поразившие его краски и формы, очертания и звуки. Он как бы приглашает прислушаться вместе с ним к смутным, не всякому слышимым голосам прекрасного мира природы. Ведь природа никогда не молчит; даже в полдень на реке Ориноко, когда солнце в зените, когда сходит на землю вместе с жарой тишина, даже в эти часы раздаются ее голоса.
«Все большие звери прячутся в это время в гуще лесов, птицы в тени деревьев или в расселинах скал, но если прислушаться во время этого кажущегося спокойствия к самым слабым звукам, которые достигают нас, то можно услышать глухой шум, чириканье и жужжание насекомых в нижних слоях воздуха, невысоко над землей. Все вещает о мире деятельных органических сил. В каждом кусте, в каждой расселине древесной коры, в населенной перепончатокрылыми рыхлой земле копошится жизнь» 2. [58] [59]
Но книга приглашает читателя не только всмотреться, вслушаться, — вообразить, она будит мысль, учит сопоставлять, анализировать, выявлять потаенные природные связи. В первой же главе ее — «О степях и пустынях» — дана характеристика степей и пустынь разных континентов Земли, основанная на сравнительном методе, ознаменовавшая новое большое слово в науке.
Труды Гумбольдта, основанные на его наблюдениях и исследованиях в Южной Америке, оказали глубокое влияние на дальнейшее развитие географии. Характерная особенность этих трудов состояла в постоянном сравнении собственных наблюдений природы в пределах одного континента, какой-либо страны, какого-то края с тем, что было известно о природе других континентов и стран. Выводы Гумбольдта касались всей природы Земли: земных недр, земной атмосферы, и, пожалуй, самые большие из них были сделаны о растительном царстве нашей планеты.
На склонах Андов, на плоскогорьях Мексики и низменности Амазонки Гумбольдт продолжил свои наблюдения, начатые при восхождении на Тенерифский пик. Результатом явилось учение о растительных зонах. Мысли о том, что растительность зависит от климата, высказывались и ранее учеными в разные времена.
Еще более двух тысячелетий назад об этом говорил ученик Аристотеля Теофраст. В XVIII веке ботаник Галлер подметил, как сменяется с высотою растительность в Альпах. Турнефор обратил внимание на явления зональности в результате своего восхождения на Арарат. Очень важные мысли о зональности климата, растительности и животного мира на земном шаре в целом высказал русский натуралист и путешественник XVIII века Лепехин. Но лишь в первые десятилетия XIX века, в результате путешествия Гумбольдта по Южной Америке, было твердо обосновано учение о растительных зонах Земли и заложен тем самым прочный фундамент новой науки — географии растительности.
«Эта наука рассматривает растения с точки зрения их распределения соответственно различным климатам. Почти безгранично, как безграничен и самый объект, который она изучает, раскрывает она перед нашими глазами неизмеримость всеоживляющего растительного покрова, который то разреженно, то более густо распростерся по голой поверхности земли. Она следует за растительностью с разреженных высот вечных ледников до глубин моря и в глубь горных массивов…» — писал знаменитый ученый[60].